Он взял пульт и по привычке просмотрел заголовки новостей в «Телетексте», что он делал едва ли не каждый час. Это помогало ему чувствовать себя профессионалом, хотя его газета редко уделяла внимание национальным новостям.

В Центральном Лондоне взорвалась машина со взрывчаткой; в первых сообщениях говорилось, что погибли два человека. ИРА вернулась, мрачно подумал он; слишком много разных воюющих друг с другом фракций, групп и группировок, чтобы перемирие стало постоянным.

Он снова посмотрел на часы. Они были старые, с вытертой головкой, которую надо было прокручивать пальцами, с пожелтевшим циферблатом. Как был бы кстати сейчас стакан чаю, очень кстати. Значит, стакан чаю, потом подышать свежим воздухом, а потом…

Его удивили звуки наверху, в которых он четко опознал чьи-то шаги. Он изумленно вскинул брови. Постояв, он вышел в холл и снова прислушался. Теперь вообще не было никаких звуков. В доме стояла полная тишина. Должно быть, показалось, подумал он, направляясь в кухню.

93

93

Среда, 7 декабря 1994 года

«Надо уносить ноги отсюда, – подумала Монти. – И как можно скорее».

Ежась от выпавших на ее долю потрясений и холодного ночного воздуха, она запустила руку в карман плаща, и когда ее пальцы сомкнулись вокруг кольца с ключами и она почувствовала их холодные резкие грани, то к ней пришла та доля облегчения, которая не позволила ее панике вырваться наружу.

Все в том же скрюченном положении, держа в руке позвякивающие ключи, она проползла несколько шагов, пока не оказалась на тротуаре, и осмотрела улицу. Из каждого окна на нее падали отражения языков пламени, голубоватые отблески плясали, как бесплотные духи, над крышами припаркованных автомобилей; сирены вопили и визжали, как ночные животные городских джунглей.

Она слышала, что голос из громкоговорителя, призывавший людей отойти назад, стал терять терпение. Мимо нее пробежал молодой человек, на котором были только ночной халат и шлепанцы.

«Этого не может быть. – Она на мгновение прикрыла глаза. – Господи, молю Тебя, сделай, чтобы все это было сном».

Наконец она встала и пошла по тротуару. Из дверей дома кто-то выглядывал, лаяли собаки. Было очень странно идти по Лондону практически голой под накинутым макинтошем и босиком, но и все остальные выглядели столь же странно; внезапно весь мир полетел вверх тормашками. Скоро она проснется.

Входная дверь многоквартирного дома Коннора была открыта, и из нее выглядывал темнокожий мужчина. Он нервно улыбнулся Монти:

– Бомба? Это бомба, да?

– Я… я думаю, что да.