– Вальпургиева…

– А что это такое – Вальпу…

– Я знала – что-то произойдет. Я все время твердила об этом твоему отцу. Он должен был слушать меня, ты должен слушать меня… порой твоя мама кое в чем разбирается. Согласен?

– Мы должны увидеть этого Вопургиса?

– Мы должны увидеть папу.

Она открыла дверцу потрепанного «плимута» и запихнула его внутрь, затем обошла машину, скользнула за руль и повернула ключ в замке зажигания. Посмотрев на нее, он увидел, что по ее лбу катятся капли пота. Она была испугана чем-то, страшно испугана, и ее страх передался ему – теперь он тоже чего-то боялся.

Двигатель зарычал, прокашлялся и зачастил; сдав назад, она выбралась на тихую дорогу и с силой нажала на педаль газа. Он почувствовал, как ускорение вдавило его в мягкую виниловую спинку сиденья, и, полный смеси возбуждения и страха, смотрел, как ползла по циферблату стрелка спидометра. Обычно мама ездила очень неторопливо, на шоссе она нервничала, но сейчас она гнала машину, как отец, – рука давит клаксон, и в адрес всех встречных и попутных сыпятся проклятия.

– А мы увидим и Вопургиса, и папу?

– Вопургиса? А это кто такой? Послушай, сынок, мы должны увидеть папу, потому что у папы неприятности.

– Какие?

– Серьезные.

– Почему у него серьезные неприятности?

– Потому что он хороший человек и он им не нравится.

– Кому это «им»?

– Плохим людям.

Он замолчал всего лишь на секунду.

– Каким плохим людям, мам?

– Плохим. Они служат дьяволу. Они – законченное зло.

– Почему они не любят папу?

Теперь перед ними, блокируя дорогу, неторопливо тащился автомобиль с двумя пожилыми пассажирами. Она гневно нажала клаксон и лишь затем ответила: