Табита задумчиво откинулась на спинку кресла.

– И подумать только, как давно я рассталась со всеми этими вещами. И совершенно не собиралась снова заниматься ими.

– Не думаю, что кто-то из нас собирался… – начала Монти.

Табита прервала ее:

– Ну да. А вот Коннор очень определенно собирался. Со дня гибели его отца эта мысль грызла его – он представлял себе тех плохих парней, которые причинили вред его папе. Она всю жизнь не оставляла его. – Она грустно улыбнулась. – Я двадцать шесть лет пыталась отговорить его, пыталась внушить ему, что он просто не представляет силы, против которой собирается выступить. Теперь, думаю, он наконец все понял. Но, пожалуй, поздновато.

– Каковы бы ни были причины его поступков, миссис Донахью, он все сделал правильно. Не Эдмунд ли Берк сказал: «Для триумфа сил зла необходимо лишь, чтобы хорошие люди бездействовали»?

Табита уставилась на нее темными глазами, в выражении которых мешались уважение и боль. Монти впервые почувствовала, что ее признали, что между ними установилась какая-то связь.

– Моя мама – медиум и врачеватель, Монти. Свою жизнь она провела, спасая людей, которые стали жертвами оккультных сил. – Табита взяла другую сигарету. – Ты учила историю в школе?

– Да.

– Помнишь, как люди осаждали город, обнесенный стеной? Редко когда осаждающие выигрывали, снося стены. Победу им приносило терпение, тактика, обретение знаний о городе, получение помощи из него, использование троянского коня и распахнутые изнутри ворота навстречу атаке.

– Именно этим мы и занимаемся, – сказал Коннор, глядя на нее.

– Дерьмо собачье! – вскинулась Табита. – Сколько ты провел там времени? Меньше двух месяцев, и уже наломал дров. Ты попытался одним ударом снести стены замка, и теперь его обитатели всем роем накинулись на тебя. Они предельно злы. Таким путем ты их не одолеешь, Коннор, как бы ты ни старался.

– А я собираюсь одолеть их, – тихо сказал он. – И тебе бы лучше поверить мне.

Его мать молча уставилась на сына, и на лице ее была такая печаль, что Монти прониклась к ней глубоким сочувствием.

– Именно это и говорил твой отец. Ты произнес его слова – именно так они и прозвучали.

115

115

Четверг, 8 декабря 1994 года

Закрыв глаза в попытке вернуться в сон, Никки Фицхью-Портер слушала привычные звуки утреннего туалета Ганна. Звон длинной упругой струи мочи, шум душа, потрескивающий скрип бритвенного лезвия, шипение струи дезодоранта. Шаги. Шорох одежды.