Тедди, ты должен поговорить с нами, — попросила Маура, отрывая от себя мальчишку. — Где остальные?

Он посадил их всех в ту комнату… — Пальцы мальчишки напоминали когти, отчаянно вцеплявшиеся в руки Мауры.

Она оторвала его пальцы и заставила парнишку поглядеть на себя.

Тедди, где они?

Я не хочу возвращаться в ту комнату!

Ты должен показать нам ее. Мы все время будем рядом. Просто укажи нам это место, и все.

Дрожа, парнишка сделал вдох.

Можно мне… Можно подержать собаку? Я хочу, чтобы со мной осталась собака.

Хорошо, парень, — согласился Джулиан. Опустившись на колени, он протянул мальчику поводок. — Держись за него, и он тебя защитит. Волк ничего не боится.

Похоже, это придало Тедди достаточно храбрости. Пошатываясь и цепляясь за поводок, как за спасательный трос, он поднялся на ноги и двинулся в другой конец кухни, к какой-то двери. Сделав глубокий вдох, парнишка отодвинул засов. Дверь распахнулась.

Это старый винный погреб, — пояснил Сансоне.

Они там, внизу, — прошептал Тедди, пристально глядя во тьму. — Я не хочу туда идти.

Успокойся, Тедди. Ты можешь подождать нас здесь, — сказал Сансоне. Он посмотрел на Мауру, а затем двинулся вниз по лестнице.

С каждым шагом воздух становился все более вязким, все более промозглым. Висевшие над головой голые лампочки желтоватым светом озаряли многочисленные ряды винных ячеек — когда-то в них наверняка хранились тысячи бутылок с лучшими французскими винами, предназначавшихся для железнодорожного магната и его гостей. С тех пор вино здесь не пили, так что стеллажи опустели, став молчаливым напоминанием о золотом веке расточительства.

Они оказались возле тяжелой двери, петли которой были надежно вделаны в камень. Старая кладовая. Маура посмотрела на Джулиана.

Почему бы тебе не вернуться на кухню и не подождать нас вместе с Тедди?

С ним Волк. Он не пропадет.

Я не хочу, чтобы ты видел это. Пожалуйста.

Но Джулиан упрямо продолжал стоять рядом с ней, пока Сансоне поднимал щеколду- Наверху, на кухне, завыл Волк — этот высокий звук, полный отчаяния, привел Мауру в такой ужас, что у нее похолодела спина. Сансоне распахнул дверь. И тут Маура ощутила запах, исходивший из комнаты. Запах пота. Дух ужаса. Перед ней, во мраке, лежало то, чего она больше всего боялась. Четыре тела, приваленные к стене.

«Дети, — стучало у нее в голове. — Боже мой, это дети».