Маргарет и Стив вместе с Марти Мартинсоном и агентом Карлсоном всю ночь не сомкнули глаз. Придя в себя после обморока, Маргарет наотрез отказалась ехать 6 больницу.

— Вы же сказали, что вам нужна моя помощь, — упрямо твердила она.

Фроули вместе ответили на вопросы Карлсона. Они по-прежнему утверждали, что им не по силам найти сколько-нибудь серьезную сумму, не говоря уже о восьми миллионах.

— Отец умер, когда мне было пятнадцать лет, — рассказывала Маргарет. — Мама работает секретарем в приемной врача. Я еще десять лет буду выплачивать займы, благодаря которым окончила школу и университет.

— Мой отец — отставной капитан пожарной команды Нью-Йорка, — сказал Стив. — Они с мамой живут в Северной Каролине, в кооперативном доме. Они купили это жилье еще до того, как поднялись цены.

Отвечая на вопросы о других родственниках, Стив признал, что у него плохие отношения со сводным братом, Риччи.

— Ему тридцать шесть, он на пять лет старше меня. Когда мама познакомилась с отцом, она была молодой вдовой. Риччи всегда был неуправляемым. Мы никогда близко не общались.

— А где Риччи сейчас? — спросил Карлсон.

— Сортирует багаж в аэропорту Ньюарка. Дважды развелся. Из школы его выгнали, он обижен на то, что я получил степень по юриспруденции. — Стив помялся. — Наверное, стоит вам сказать. В юности Риччи провел пять лет в тюрьме за участие в денежных махинациях. Однако в подобных делах он не был замешан.

— Нам все равно придется его проверить, — сказал Карлсон. — Теперь давайте подумаем о людях, которые могли иметь зуб против одного из вас и могли решить похитить близнецов. С тех пор как вы сюда переехали, вы нанимали каких-нибудь рабочих?

— Нет. У моего отца золотые руки, и он всему меня научил, — ответил Стив. — Я сам ремонтировал дом по вечерам и выходным.

— А как насчет ваших коллег?

— В компании я всего три месяца. Это «Си-Эф-Джи энд Вай», международная инвестиционная фирма.

Карлсон попытался зацепиться за то, что до рождения близнецов Маргарет работала на Манхэттене государственной защитницей.

— Миссис Фроули, возможно ли, чтобы кто-нибудь из ваших подзащитных затаил на вас злобу?

— Нет, не думаю, — сказав это, она заколебалась. — Хотя был один человек, приговоренный к пожизненному заключению. Я уговаривала его пойти на сделку с обвинением, признать свою вину, но он отказался. Когда его признали виновным, его родственники осыпали меня проклятиями.

Глядя, как Карлсон записывает что-то в блокнот, Маргарет думала о том, что чувствует одно лишь оцепенение. Ничего, кроме оцепенения.

В семь утра, когда сквозь опущенные шторы начал пробиваться свет, Карлсон поднялся с кресла: