Гейслер презрительно взглянул на коллегу, даже не пытаясь скрыть острой неприязни к нему. Внешне Стэнфррд был идеальной телевизионной версией директора корпорации. Сорок шесть лет, рост метр девяносто три, на редкость красив, со светлыми, выгоревшими под солнцем волосами. Одевался Стэнфорд безупречно, манеры его неизменно оставались приятными, даже когда он вонзал нож в спину друга. В корпорацию он попал благодаря женитьбе: его третья и нынешняя жена была наследницей семьи, которой принадлежало десять процентов акций компании.

Гейслер знал, что Стэнфорд метит на его место и что, если компания публично откажется заплатить выкуп, негативное внимание прессы обрушится именно на Гейслера. Он кивнул секретарю, которая вела протокол совещания, и та включила телевизор.

— Я хочу, чтобы вы посмотрели это, — резко сказал он, — а потом поставили себя на место Фроули.

По его распоряжению отдел по связям с общественностью записал на видео дом Фроули, отчаянное телеобращение родителей, звонок в программу Кэти Каурик и последний звонок на Си-би-эс. В конце записи тоненький голосок произносил: «Мы хотим домой!» — затем следовали испуганные крики двойняшек и зловещее требование похитителей.

— У большинства из вас тоже есть дети, — сказал Гейслер. — Мы можем хотя бы попытаться спасти девочек. Не исключено, что наша попытка окажется безуспешной. Однако я не понимаю, как в такой ситуации можно отказываться проголосовать за уплату выкупа.

Несколько человек повернулись к Греггу Стэнфорду, чтобы посмотреть, как он отреагирует на эти слова.

— Я просто говорю, что мы не должны сотрудничать с преступниками, — произнес Стэнфорд.

Следующим высказался Норман Бонд:

— Стива Фроули брал на работу я, и, по моему мнению, я сделал очень хороший выбор. Я голосую за то, чтобы предложить похитителям деньги, и надеюсь, что это решение будет одобрено единогласно.

Бонд принял Фроули на работу, несмотря на то что на это место претендовали трое сотрудников компании. Для человека способного оно открывало прямой и короткий путь в топ-менеджеры.

— Спасибо, Норман, — сказал Гейслер. — Я предлагаю еще раз просмотреть пленку, а затем проголосовать.

В 20.45 правление проголосовало за то, чтобы заплатить выкуп, — четырнадцать голосов против одного.

Гейслер взглянул на Стэнфорда.

— Я хотел единодушия, — ледяным тоном произнес он. — Теперь вы можете через анонимный, как обычно, источник сообщить прессе, что, по вашему мнению, выплата денег способна поставить детей под угрозу.

Пока Стив и агент Карлсон дожидались результатов совещания, Маргарет поднялась в спальню девочек.