– Да.

– Вы просили предоставить вам комнату для допросов?

– Мне необходимо поговорить с заключенной наедине.

– Но мы все равно будем наблюдать за вами. Вы это понимаете?

– Главное, чтобы нашей беседе никто не мешал.

– В этой комнате заключенные встречаются со своими адвокатами. Так что конфиденциальность вам гарантирована. – Надзирательница провела Мауру по коридору мимо общей комнаты для свиданий. Там она ключом открыла одну из дверей и жестом пригласила войти внутрь. – Мы сейчас приведем ее. Присаживайтесь.

Маура зашла в помещение, где стояли стол и два стула. Она села на стул лицом к двери. В коридор выходило окно из плексигласа, по углам камеры были установлены две камеры видеонаблюдения. Несмотря на то что работал кондиционер, Маура почувствовала, как вспотели ладони. Она подняла взгляд и замерла, увидев, что через окно на нее смотрят темные безучастные глаза Амальтеи.

Надзирательница провела Амальтею в комнату и усадила на стул.

– Сегодня она неразговорчивая. Не знаю, чего вы от нее добьетесь, но, как бы то ни было, она перед вами. – Надзирательница нагнулась, щелкнула стальным наручником на щиколотке Амальтеи, приковав ее к ножке стола.

– Это обязательно? – спросила Маура.

– Таковы правила, для вашей же безопасности. – Надзирательница выпрямилась. – Когда закончите, нажмите вот эту кнопку на стене. Мы придем за ней. – Она похлопала Амальтею по плечу. – А теперь поговори с этой дамой, хорошо, милая? Она проделала долгий путь, чтобы встретиться с тобой. – Взглядом она пожелала Мауре удачи и вышла, закрыв за собой дверь.

Некоторое время они молчали.

– Я приезжала к вам на прошлой неделе, – начала Маура. – Вы помните?

Амальтея сидела сгорбившись и безотрывно смотрела на крышку стола.

– Когда я уходила, вы мне кое-что сказали. «Теперь ты тоже умрешь». Что это значит?

Молчание.

– Вы ведь хотели напугать меня, правда? Хотели, чтобы я оставила вас в покое. Перестала копаться в вашем прошлом.

Снова молчание.

– Нас никто не слышит, Амальтея. Мы с вами одни в этой комнате, только вы и я. – Маура положила руки на стол, показывая, что у нее нет ни диктофона, ни блокнота. – Я не из полиции. Я не прокурор. Вы можете говорить мне все, что хотите, и никто этого не услышит. – Маура наклонилась к ней и тихо добавила: – Я знаю, что вы понимаете каждое мое слово. Так посмотрите же на меня, черт возьми. Мне надоело играть в эту игру.

Хотя Амальтея не подняла головы, было видно, как напряглись ее руки, как дрогнули мышцы. «Она слышит меня. И ждет, что я скажу дальше».