– Эй! – предостерегающе закричал Дейл, жестами приказывая остальным прекратить огонь.

Лоренс не шелохнулся, а Дейл прекрасно знал, что если уж его брат заплакал, значит ему по-настоящему больно.

Но тут Лоренс вскочил, сделал грациозный медленный пируэт и, все еще окруженный облаком пыли, рухнул вперед.

Нет, он не то чтобы рухнул – скорее взмыл в воздух с грацией умирающего лебедя в исполнении каскадера из ковбойского фильма, сделал полный оборот в воздухе, вновь коснулся земли, а затем сложился пополам и исполнил еще один смертельный кульбит. Его широко разведенные в стороны ноги и руки болтались словно неживые. Ребята невольно отшатнулись, когда кувыркающееся тело пролетело над их головами, и завороженно наблюдали, как оно плюхнулось на ровную полоску берега у самого края воды, перевернулось и замерло, бессильно уронив руку в пруд.

– У-у-у, – с восторженной завистью промычал Кевин.

Остальные криками выразили свое полное одобрение.

Лоренс встал, стряхнул с одежды и волос пыль и изогнулся в глубоком поклоне.

С этого момента и в течение ближайших примерно пары часов, пока безмятежный день, угасая, переходил в ранний вечер, ребята умирали. По очереди стоя на вершине, они изо всех сил увертывались от летящих со всех сторон комьев земли, а когда снаряды попадали в цель, старательно изображали собственную гибель.

Самое комичное представление, конечно же, устроил Кевин. Он был похож на престарелого актера, который, будучи застреленным, старается поудобнее улечься на пол сцены и при этом еще придерживает на голове бейсболку. Дейзингер и Маккоун проявили себя как лучшие крикуны и умирали в сопровождении оглушительных жалобных вздохов, стенаний и воплей. Майку удалось изобразить поистине несравненный по грациозности прыжок, к тому же он дольше всех оставался неподвижным: несмотря на непрекращающийся обстрел, он лежал не шевелясь и поднялся, лишь когда решил, что достаточно потешил публику. Дейл заслужил всеобщую хвалу, первым, так сказать, потеряв лицо: он пропахал физиономией бо́льшую часть крутого откоса и здорово ободрал при этом кожу на носу и щеках.

Но Лоренсу все-таки удалось вернуть себе лавры победителя. Его финальный coup de grâce[75] оказался поистине сокрушительным. Сделав несколько спотыкающихся шагов назад, этот хитрец на полминуты скрылся из поля зрения соперников, и, в то время как все пятеро недоуменно ворчали, гадая, куда мог деться маленький бандит, он выпрыгнул словно ниоткуда и на высоте примерно тридцати футов пролетел над головами потрясенных наблюдателей. Дейл буквально рот разинул, и сердце у него вдруг подскочило и застряло где-то в горле, полностью лишив возможности дышать. Его первой мыслью было: «Боже милостивый, он же разобьется!» А в следующее мгновение ее сменила другая: «Мама меня убьет!»