– Клянусь моими четками, что несчастный не в состоянии был даже поднять голову от подушки, а не то что выйти из дому, – говорила миссис Маккафферти Майку, промокая глаза уголком передника.

– Может, он уехал домой? – выдвинул предположение Майк, сам в него нимало не веря.

– Домой? В Чикаго? – Экономка глубоко задумалась над этой идеей. – Но каким образом? Епархиальный автомобиль стоит в гараже, а поезд Гейлсберг – Чикаго идет только завтра.

Майк пожал плечами, пообещал немедленно сообщить ей и доктору Стеффни, если узнает что-либо о местонахождении отца Кавано, и отправился в церковь. Мессу служил священник из Оук-Хилла, и во время всей службы, которую монотонными голосами вели заместитель отца Кавано и невнимательный служка, Майка сверлила мысль о тех коричневых червях, которые, извиваясь, заползали прямо в плоть отца Кавано. Что, если его друг стал сейчас одним из них?

От этой мысли внутри у Майка все холодело.

Он заставил маму поклясться, что она будет сидеть с Мемо всю ночь. Но затем на всякий случай обрызгал пол и подоконник святой водой и разложил кусочки разломанной гостии в уголках оконной рамы и в ногах постели Мемо. То обстоятельство, что ему приходилось сегодня оставлять Мемо одну, было самой худшей стороной их плана.

Затем Майк упаковал рюкзак и отбыл, примерно на час с лишним раньше своих друзей. Напряжение от поездки по Шестому окружному немного проветрило ему мозги, но бессонные ночи сказывались тяжестью в голове и шумом в ушах.

Немного не доехав до фермы дяди Генри, Майк свернул с дороги и через запасные ворота покатил по заросшей колее, тянувшейся вдоль кладбища. Затем спрятал велосипед в гуще елей как раз над ущельем, в котором должны были обосноваться его друзья, и, присев, принялся их ждать. Они приехали примерно через полтора часа, и у Майка вырвался вздох облегчения: если б появился грузовик и начал их преследовать, весь план пошел бы насмарку.

Все время, пока ребята гостили у тети Лины, Майк просидел в кустах, наблюдая за ними в отцовский бинокль. Тот был не совсем исправен, одна из линз треснула, но все-таки Майк отлично видел своих друзей, пока они уютно посиживали и распивали лимонад с тетей Линой, в то время как ему приходилось без конца ерзать и чесаться в этих колючках.

Позже Майк, стараясь не приближаться к ребятам больше чем на пятьдесят футов и двигаясь параллельным курсом, проследил, как они пошли в лес. Помогало то, что он хорошо знал, куда они должны идти. На мальчике была надета зеленая рубашка и хлопчатобумажные брюки, этот наряд должен был обеспечить некоторую маскировку до приближения ночи. Но конечно, Майк предпочел бы настоящий армейский камуфляж.