Когда Маруся была подростком, она написала стихотворение про Там Лина, Дженет и Королеву эльфов. Ни до этого, ни после стихов она не писала. Строки родились в мозгу легко и без усилий. Как будто кто-то диктовал их. Словно по ошибке, случайно, стихи попали в голову не к тому человеку. Она встала ночью с кровати, записала их на тетрадный листок в линеечку, и никому никогда не читала. Вскоре она забыла о своём странном поэтическом опыте, листочек потерялся.

Но после страшной гибели Алисы это всплыло и намертво застряло в её мозгу. В голове крутились забытые обрывки стихотворных строк и фраз из диафильма. Сюжет и нарисовано-прекрасные лица не оставляли в покое. В одну из ночей Маруся внезапно проснулась: ей приснился кошмар. Деталей сна она не помнила, лежала вся потная, дрожащая, ступни и кисти рук будто окунули в ледяную прорубь. Но благодаря этому ночному ужасу отчётливо поняла, почему в её сознание так настойчиво стучатся воспоминания из далёкого детства.

Всё дело было в том, что красивая женщина, которая помогала с похоронами, и имя которой она каждый раз забывала, была до странности похожа на прекрасную Королеву эльфов, какой изобразил её художник-мультипликатор.

…Пока Маруся смотрела свои «диафильмы», Руслан переживал самые странные в жизни дни. Жители Каменного Клыка и в самом деле оказались дружными и сплочёнными. Под руководством Ирины были организованы похороны и поминки. Все сочувствовали Руслану и Марусе, стремились помочь и словом, и делом. И если жена ничего вокруг не замечала, то сам он принимал эти заботы с удивлением и благодарностью.

Когда улеглась суета и отступили хлопоты, он обнаружил, что очутился в полном одиночестве. Жена, погружённая в собственные мысли и переживания, не воспринимала мужа, словно не помнила, кто он и зачем находится подле неё. Она механически занималась привычными делами, готовила еду, убиралась в доме, но делала всё в полном молчании, никак не реагируя на слова и действия Руслана.

Он понятия не имел, как вести себя с ней. Находиться рядом с каменномолчащей Марусей было невыносимо. За годы совместной жизни Руслан привык к тому, что жизнь жены сконцентрирована на нём, и теперь помимо воли злился, что выпал из поля её зрения. Он отлично понимал, что не вправе сейчас требовать от неё внимания к своей персоне; более того, правильнее было бы окружить лаской и заботой её саму. Но, как ни винил себя за чёрствость, преодолеть досаду не получалось. Куда проще оказалось держаться подальше от жены. Он называл это «оставить в покое» и «не лезть в душу».