Марк нежно взял ее за руку, но девушка поспешила освободиться.

— Для вас это было бы величайшим торжеством, Анн. Вы хотите поразить этого негодяя в самое сердце. И нет ничего, что уязвило бы его глубже и больнее, чем… — и он сделал значительную паузу. — Если бы вы переменили квартиру…

— Быть может, это уязвило бы не его, а меня, — спокойно произнесла Анн.

Марк предпочел не спорить с ней. О чем–то размышляя, он медленно произнес:

— Да, этот Брадлей — странная личность… Ронни иногда беседовал с ним целыми часами. Можно было подумать, что они были друзьями… — Внезапно Марк оборвал себя буквально на полуслове. В последнее время он что–то частенько сбивался, не следя за своей речью. — Разумеется, они не были друзьями… так лишь казалось…

— Но ведь вы всегда уверяли меня, что они были смертельными врагами, — заметила девушка.

— Так оно и было, — поспешил подтвердить Марк.

Но Анн, казалось, не доверяла его словам.

— Я больше не верю в то, что Брадлей убил моего брата. Я пока не знаю, на чем основано мое неверие, но это так. Брадлей сказал, что он был другом Ронни, а теперь вы это подтвердили…

— Нет! Я хотел сказать только о внешнем впечатлении. Но суть всегда глубже и противоречивее. Поймите это, Анн!

Она продолжала стоять у камина, задумчиво глядя в огонь.

— Разве исключена возможность, что утверждения Брадлея правдивы? Я имею в виду груз, который я перевозила в автомобиле. Скажите, я в самом деле перевозила наркотики?

Марк с досадой подумал, что девушка, очевидно, была убеждена в этом. Вся система, которую он возвел для того, чтобы оградить себя от опасности, неожиданно рухнула. Как это случилось? Когда? Теперь? Или ранее, в суде? Не узнала ли она чего–нибудь более точного и достоверного? Он деланно рассмеялся.

— Великий Боже, надеюсь, вы не верите словам Брадлея! Этот человек всегда лгал. Каждый полицейский — по натуре лжец. Наркотики!? Какое страшное обвинение возводите вы на меня!

Она в сомнении покачала головой.

— Я никогда не хотела верить этому, всегда слепо доверялась вам, полагая, что выполняла работу Ронни. И эта мысль настолько устраивала меня, что я не хотела ни над чем задумываться. Но теперь я сознаю, что заблуждалась. Я не могу забыть этого Смиза. Я разглядела его через глазок в двери моей камеры. Он был ужасен, он походил на дикое животное…

— Вчера его приговорили к казни, — опрометчиво произнес Марк, и у нее вырвался сдавленный крик. — Впрочем, это в порядке вещей — каждый должен отвечать за содеянное. Ему придется познакомиться со Стэном, с палачом.

— Но это ужасно, Марк! — воскликнула она.