— Когда вы видели ее в последний раз?

— Незадолго перед тем, как лечь спать, я встретил ее в библиотеке, где она сидела в кресле и читала книгу. Я тоже хотел взять что–нибудь почитать. А она воспользовалась случаем, попросив, чтобы я забил гвоздь в ее туфельке. Больше я, к сожалению, ничего не знаю.

Лексингтон, бледный и расстроенный, казался сразу постаревшим, и, чтобы его как–то успокоить, Сократ сказал, хлопнув брата по плечу.

— Хладнокровие, Лекс, вероятно, ее вызвал в Лондон нотариус.

Но ни нотариус, ни другие лица, к которым обращался Сократ, — никто не звонил в «Принценгоф».

— Я не хочу рисковать, — сказал Сократ. — Лекс, сообщи полиции о том, что она пропала. А также как можно скорее уведоми Скотленд–Ярд.

— Я, как это могло со мной случиться? — упрекал себя Франк. — Это я виноват во всем.

— За вами нет никакой вины. Вы поступили точно по моим инструкциям. Конечно, мне не могло прийти в голову, что средь бела дня нам тоже следовало наблюдать за ней…

— Вы считаете, что это…

— Очень серьезно, — ответил Сократ на неоконченный вопрос Франка. — Ее первое исчезновение было игрушкой, и его легко было разгадать. Но это? Это мне совсем не нравится.

Последующий опрос Боба Штейна не прибавил никакой информации.

— Вы проводили Молли до самой платформы? — допытывался Сократ. — Или простились с ней у входа в вокзал?

— У билетной кассы. Я. дурья голова, ни разу не спросил…

— Почему вы вообще должны были спрашивать? — перебил его Сократ, чьи нервы начали понемногу, сдавать. — Гвильдфорд очень оживленный городок, через вокзал которого проходит за день до пяти тысяч пассажиров. И поэтому мне кажется бесцельным спрашивать о ней у служащих.

— И все же я проедусь туда и попытаюсь что–нибудь разузнать, — сказал Боб Штейн. — Я также могу взяться за окружающие местечки, если… Если она вернулась обратно, — закончил он. — Я не совсем уверен, что она уехала в Лондон. Может быть, это была только уловка с ее стороны?

— Что вы хотите этим сказать? — Сократ повернулся на своем стуле, чтобы посмотреть Штейну в глаза.

— Я хочу сказать, что Джефри является главной пружиной в этом деле. Если допустить, что он жив, что он имеет на девушку влияние и что по каким–то темным причинам вынужден скрываться…

— Джефри… — задумчиво повторил Сократ. — Я совершенно забыл о нем.

Сразу же после полудня Штейн вернулся из своей поездки и почти одновременно с ним прибыла телеграмма.

— От Молли? — удивленно воскликнул Сократ, разорвав адресованный ему желтый конверт. Он громко прочел вслух: