– Возьмите другие анализы!
– Других не бывает! Мы сделали по максимуму! Ничего у него нет, миссис Риз!
– ДА ВЫ НА НЕГО ПОСМОТРИТЕ!
Она указала на своего мальчика, и Кристофер увидел себя ее глазами. Бледный как привидение. Нос – в кровяной коросте. Кристофер хотел сказать, что шептунья сейчас прямо тут, в палате – и сеет ненависть. Но не решился, потому что тогда…
– Миссис Риз, у вас в роду были психические заболевания?
…они объявят его сумасшедшим.
В палате стало тихо. Кристофер смотрел на мать, которая сидела неподвижно. И не отвечала. Врач, казалось, только рад небольшой передышке. Он заговорил осторожно, будто пробирался на цыпочках от одного слога к другому.
– У кого-нибудь в семье были психические заболевания? – повторил доктор. – Миссис Риз, я не зря спрашиваю: просто у меня есть опыт работы с детскими психосоматическими заболеваниями. Если физическое состояние в норме, первопричинное заболевание обычно имеет психическую природу.
Кристофер посмотрел на мать. Лицо у нее не выражало ничего, но он держал ее за руку и поэтому мельком увидел кадры из домашнего видео, которые она не показывала никому. Мать стоит на коленях. Драит ванну. Руки саднит от хлорки. Но не может смыть кровь своего мужа. И она снимается с места. И потом снимается с места еще много раз.
– Мой сын не сумасшедший, – выговорила она.
– Миссис Риз, вы сами сказали, что в школе он разодрал себе шею. Самоповреждение – один из признаков…
– Это был кошмар. У детей бывают кошмары.
Врач закусил губу. На миг.