Кристофер бросился на шептунью.

Ее войско паутиной опутало Кристофера. Олени норовили укусить. Почтари преграждали дорогу. Своими телами они поднимали ураган, и Кристофер был в эпицентре.

– ДЕРЖИ ЕГО! – взвизгнула шептунья.

Кристофер выхватил взглядом болтающийся у нее на шее ключ. И с серебряным клинком в руках взвился в воздух. Он приземлился на обе ноги; под ним была оленья спина. Перепрыгнул на плечи почтарей. Те стали тянуть к нему руки. Кристофер поспешил ускользнуть. Он бежал все дальше, все быстрее. И чувствовал: тело его с каждым шагом меняется. Почему-то его сопровождал свет от дерева. Голова уже болела как-то по-другому. Лихорадка обернулась знанием. Он даже сам не верил, что бежит с такой скоростью.

– АТУ ЕГО! ПОЙМАТЬ НЕМЕДЛЕННО! – надрывалась шептунья.

Олени наступали со всех сторон, но чересчур неспешно. Кристофер юркнул меж оленьих ног. Перемахнул через рога. И сам удивлялся, до чего же стремительно проносятся мимо деревья. Ощущение было такое, словно он оказался за пределами собственного тела.

Но боль прочно засела в тех пределах.

Она крепла с каждым шагом. Душила его своими руками. Из носа капала кровь. Кристоферу вспомнился Дэвид, лишенный энергии, как использованная батарейка. А ему самому надолго ли хватит заряда, после которого останется только боль? Близилась полночь. Либо убьет он, либо убьют его.

Шептунья стояла впереди, пристально следя за клинком в его руке. Кристоферу на мгновенье померещилось, будто у нее во взгляде мелькнул страх. Обугленной рукой она прикрыла ключ. Затем развернулась и удалилась в лес. Кристофер помчался за ней. Глядя под ноги, он видел ее следы на грязной, кровавой тропе.

По этим следам он вышел к ручью вблизи козьего мостика. Ботинки насквозь промокли, ноги окоченели. На миг он вспомнил, как замерзал в больнице, на реальной стороне. Замерзал в больничной рубахе.

Знаешь, где ты находишься?

Кристофер перебежал через ледяной поток. От холода он весь одеревенел, а потом его бросило в жар. Ноги теперь горели не меньше, чем лоб. Из ручья Кристофер выпрыгнул обратно на тропу. Вдалеке мерцал одинокий фонарь. Кристофер заметил перед собой развилку. Глянул на землю: задумался, куда свернуть.

А следы вдруг оборвались.

Кристофер остановился. Запаниковал. Это какой-то обман. Ловушка. Очередной способ тянуть время, чтобы потом убить его. Он огляделся по сторонам. И не увидел ничего, кроме деревьев. Шептунья могла прятаться где угодно. Он сам шел ей в руки. Кристофер прислушался: не выдаст ли она себя шорохом. И ничего не услышал. Только ветер и собственное дыхание.