Майло вручил ему копию статьи Фэрли Санджера и кратко сообщил об обстоятельствах смерти Малькольма Понсико.
Придвинув клавиатуру, Даниэл заработал правой рукой с такой скоростью, которую я и представить себе не мог. Искалеченная кисть неподвижно лежала на колене.
На дисплее один банк данных сменялся другим без всякого результата.
— Если они и совершили что-либо противозаконное, то правоохранительным органам ничего об этом не известно. Попробую проверить науку.
Набранное ключевое слово —
— Остается Интернет. Он, правда, превратился в международную корзину для мусора, но попробовать стоит.
— Попробуй сначала телефон, — предложил Майло. — Информационную службу по Нью-Йорку. Просто скажи им — Мета.
— Неплохая идея. — Шарави улыбнулся и набрал 212. — Опять пусто.
— Может быть, — сказал я, — после скандала вокруг статьи Санджера клуб распущен?
— Может, — согласился Даниэл. — Хотя негодование толпы тоже в состоянии поддать жару и активизировать их деятельность. Ну ладно, нырну в Интернет.
Набрав пароль, он вошел в такую область сети, о существовании которой я и не подозревал. Никакой изящной графики, никаких окон — только слепяще-черные буквы на белом экране.
Несколько секунд Шарави просидел без движений, даже не моргал.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, Р. ВАН РЕЙН, — замигали наконец на экране буквы.
Так звали Рембрандта. Интересно, это израильская полиция выбрала ему кличку, или же он сам возомнил себя мастером кисти?
Коричневые пальцы запорхали над клавишами, и через мгновение на нас обрушилась новая лавина информации: энтомолог из Парижа исследует жизнедеятельность личинки метацеркарии, хилер в Окленде обещает избавить от болей в запястье — метакарпусе на латыни.
Через двадцать минут свистопляска на экране закончилась.
— Ваши предложения? — повернулся к нам Шарави.
— Попробуй «Менсу», — сказал Майло. — Между двумя группировками существует соперничество, если не вражда. Вдруг кто-нибудь из адептов «Менсы» захотел выплеснуть свои эмоции.
Даниэл перебрал клавиши.