Дело назначили к рассмотрению судье Каллигану. Он заручился поддержкой других трех судей и написал мнение, в котором предлагал отменить вердикт на сумму 250 тысяч долларов и отослать дело на повторное рассмотрение. Требовалось больше доказательств касательно размера ущерба. Названные же штрафные санкции просто «не укладывались в сознание суда», поэтому данное решение предлагалось отменить без права на обжалование, то есть «выбросить» раз и навсегда. Судья Макэлвайн составил мнение, в котором поддержал весь вердикт целиком. Он много написал о безобразной истории дома престарелых — нехватке персонала, его низкой квалификации, грязных палатах, белье и полотенцах, несвежей пище, плохой вентиляции, переполненных помещениях и так далее. Его мнение поддержали трое других судей, так что суд разделился поровну. Решающим должен был стать голос нового члена.

Судья Фиск не колебался. Он тоже находил доказательства недостаточными и был шокирован размером штрафных санкций. Как юрист, защищавший интересы страховых компаний, он четырнадцать лет провел, отбиваясь от диких требований по штрафным выплатам, которые так небрежно заявляются истцами то здесь, то там. Как минимум половина исков, по которым он выступал на стороне защиты, содержала необоснованные требования о выплате огромных сумм исключительно вследствие «возмутительного и безответственного поведения» ответчика.

Проголосовав в соотношении 5 к 4, суд оповестил всех о своем новом курсе и отправил дело обратно в округ Ковингтон в гораздо худшем состоянии, чем оно оттуда пришло.

Сын престарелой жертвы был пятидесятишестилетним фермером. А еще он служил дьяконом в деревенской церкви в паре миль от городка Маунт-Олив. Он с женой активно поддерживал Рона Фиска, считая его набожным человеком, который разделял их ценности и обещал защищать их внуков.

Так почему же теперь мистер Фиск выступил в поддержку какой-то чужой корпорации из другого штата, которая грубо нарушила закон?

Каждое дело, принимаемое к рассмотрению Верховным судом, распределялось секретарем одному из девяти судей, которые никак не контролировали этот процесс. Каждый знал, что одно из девяти дел окажется на его или ее столе. Они работали комиссиями из трех судей на протяжении шести недель, затем состав маленьких команд менялся.

Почти во всех делах, попадающих в Верховный суд, юристы просили об устных прениях, однако им редко давали такую возможность. Комиссии выслушивали юристов менее чем в 5 процентах всех апелляций.

Из-за масштабов вердикта дело Дженет Бейкер против корпорации «Крейн кемикл» посчитали достаточно важным, для того чтобы позволить юристам выступить перед аудиторией в виде комиссии из трех судей. И вот 7 февраля все собрались в зале суда: Джаред Кертин со своей сворой и вся фирма «Пейтон энд Пейтон».