Я услышал шевеление в кустах и поднял голову. Самая красивая девочка из всех виденных мною улыбалась мне с насыпи: длинные загорелые ноги, длинные рыжие волосы, завязанные сзади в хвост, шорты и выцветшая блуза с распахнутым воротником. Мне было двенадцать с половиной. Она была старше.

Помнится, я улыбнулся в ответ, хотя редко проявлял дружелюбие по отношению к незнакомцам.

– Раки, – сказал я и вытряхнул воду из банки.

– Серьезно?

Я кивнул.

– И крупные?

– Эти? Нет. Но бывают и крупные.

– А можно посмотреть?

Она скатилась с насыпи, как это делают пацаны, не так, чтобы сначала присесть, а просто – оперевшись левой ладонью на землю и сразу же – трехфутовый прыжок на первый большой камень в линии камней, зигзагом рассыпанных на воде. Она изучала эту линию не дольше секунды и быстро перебралась на Камень. Я был поражен. Она ничуть не колебалась и идеально держала равновесие. Я подвинулся, давая ей место. И вот внезапно рядом со мной – облако чудесного запаха, аромат чистого тела.

У нее были зеленые глаза. Она осмотрелась вокруг.

В те времена для всех нас Камень был чем-то особенным. Он лежал ровно посередине самой глубокой части ручья. Чистая и быстрая вода обтекала его с двух сторон. Если сидеть, на нем помещалось четверо пацанов, если стоять – шестеро. Камень был и пиратским кораблем, и «Наутилусом» капитана Немо, и каноэ для ленни-ленапе[4], и чем угодно еще. Сегодня вода поднялась на три с половиной фута. Похоже было, что девочке радостно здесь – она не выказывала ни капли страха.

– Мы называем его Большой Камень, – сказал я. – В смысле, раньше называли. Когда еще были детьми.

– Мне нравится, – сказала она. – Так можно посмотреть на раков? Я Мег.

– Я Дэвид. Конечно, можно.

Она заглянула внутрь банки. Шло время, а мы не произносили ни слова. Она внимательно изучала раков. Потом снова выпрямилась.

– Здорово.

– Я просто ловлю их, рассматриваю, а потом отпускаю.

– А они кусаются?

– Большие кусаются. Но поранить не могут. А маленькие просто стараются удрать.

– Они на омаров похожи.