— Я знаю, поэтому никогда не обижаюсь. Пойдемте, Джек. Я сделаю вам горячего чая… с пирожными. Хотите пирожных?

— Пирожных? Да, хочу, — чуть слышно подавлено ответил он.

Он пошел в кабинет и разместился в удобном кресле. Нора принесла ему чай и пирожные, как обещала. Но он к ним так и не прикоснулся. Раздался телефонный звонок. Сердце у него подскочило. Взяв трубку, он почувствовал резкий прилив невыносимого раздражения, услышав голос Рэя. Этот тупица доставал его весь день и весь вечер, звоня через каждый час и спрашивая, не вернулась ли Кэрол.

— Нет, ее нет, — с трудом сохраняя остатки хладнокровия, ответил Джек и на этот раз.

— Я не пойму, чего ты сидишь? — кипятился Рэй на том конце провода. — Неужели тебя совершенно не волнует, куда исчезла твоя жена? А если с ней что-нибудь случилось, если она попала в беду?

— В таком случае, в следующий раз подумает, прежде чем сбегать, — холодно ответил Джек.

— Ты, бездушная скотина… а еще говорил, что любишь ее! Ни черта не любишь! Как ты можешь быть так спокоен? Ведь у нее нет такой привычки, исчезать бесследно, убегать. Вспомни, в каком она была состоянии… вдруг она сделает какую-нибудь глупость… Я звонил Берджесам, но там она не появлялась. У Пегги не берут трубку. Что ты молчишь, ублюдок? Ты собираешься ее искать или нет?

— Нет.

Рэй разразился грязными ругательствами, а Джек равнодушно положил трубку. Дыхание его стало тяжелым. Он хотел сам позвонить и Берджесам, и Пегги, но так и не позвонил. Это было слишком унизительно, искать ночью жену. Объяснять чужим людям, что она сбежала от него. Но Рэю-то что, он, наверное, с превеликим удовольствием поведал Кармен о том, что происходит, рассказал, какой он, Джек, подлец, что довел их смиренную девочку до того, что она сбегает из дома, от него.

Что ж, у Берджесов ее нет. Он так и думал.

Взяв трубку, он набрал номер Даяны. Услышав ее сонный голос, он приветливо поздоровался.

— Джек! — девушка задохнулась от радости. — О Боже, Джек…

— Даяна, — фальшиво мягким голосом перебил он ее восторженные вопли. — Скажи, твой брат дома?

— Тимми?

— У тебя есть другой брат? — рот Джека исказился от эмоций, которые он с трудом в себе еще сдерживал, но голос он по-прежнему контролировал, как отлично выдрессированного зверя, чего нельзя было сказать о лице.

— Нет, его нет.

У Джека сдавило горло, и он потянулся к воротнику, чтобы расстегнуть, но обнаружил, что рубашка и так расстегнута до самой груди.

— Он сегодня не появлялся?

— Он уехал рано утром… больше не приходил. А что, Джек? Ты хочешь приехать? Приезжай. Я одна, — голос Даяны дрожал от радости и слез.