В ушах гремела сигнализация. Если пожарные машины едут, я их не услышу. Я почти ничего не видела, едва могла дышать. И тут я вскрикнула, когда вокруг моего туловища скользнула, крепко обхватив, чья-то рука. Я подумала, что это Чарльз вернулся, чтобы добить меня. Но потом до моего слуха долетело единственное слово:

— Сьюзен!

Я узнала голос, узнала запах, узнала крепкую грудь, когда он прижал к ней мою голову. Это был Андреас. Каким-то невероятным образом он появился из ниоткуда, чтобы спасти меня.

— Идти можешь? — прокричал он.

— Да. — Теперь я могла. Рядом с Андреасом я могла все, что угодно.

— Я вытащу тебя отсюда.

— Подожди! Там на столе страницы...

— Сьюзен?!

— Черта с два мы уйдем без них!

Он, видно, счел меня сумасшедшей, но спорить не стал. Андреас выпустил меня на пару секунд, потом подхватил снова, выволок из комнаты и помог спуститься по лестнице. Клубы серого дыма гнались за нами, но пожар имеет свойство распространяться вверх, а не вниз, и хотя я едва могла видеть или думать, страдала от страшной боли и обливалась кровью из раны в голове, нам удалось выбраться наружу. Андреас вытащил меня через главную дверь и перевел на другую сторону улицы. Обернувшись, я увидела, что второй и третий этажи охвачены пламенем, и, даже услышав вой сирен подъезжающих пожарных машин, отдавала себе отчет, что здание уже не спасти.

— Андреас, — произнесла я. — Ты забрал главы?

Я отключилась прежде, чем он успел ответить.

Интенсивная терапия

Интенсивная терапия

Три дня провела я в больнице Университетского колледжа на Юстон-роуд, что, в общем-то, было совсем немного, учитывая через что мне довелось пройти. Но так бывает в наш век — чудеса современной науки и так далее. Ну и койко-места, конечно, в дефиците. Андреас находился при мне неотлучно, и самая интенсивная терапия исходила как раз от него. У меня констатировали перелом двух ребер, сильные ушибы и линейный перелом черепа. Мне сделали компьютерную томографию, но хирургического вмешательства, к счастью, не понадобилось. От пожара немного пострадали мои легкие и слизистые. Я постоянно кашляла, и это было противно. Зрение еще не прояснилось. Это естественное следствие травмы головы, но доктора предупредили, что последствия могли быть намного хуже.

Как выяснилось, Андреаса привели в издательство переживания по поводу нашей ссоры в воскресенье вечером. Он решил устроить мне сюрприз, прибыв с цветами, и проводить в ресторан. Эта замечательная идея спасла мне жизнь. Но не этот вопрос был первым, который я хотела задать.

— Андреас? — окликнула я его в первое утро после пожара. Андреас был единственным моим посетителем, хотя я получила текстовое сообщение от сестры Кэти, уже ехавшей в больницу. Горло болело, и голос мой звучал чуть громче шепота. — Зачем ты приходил к Чарльзу? На неделе, когда я ездила в книжный тур, ты заходил в издательство. Почему ты мне не сказал?