— И что теперь? — спросил Робин.

— Увидим. Но у меня хорошее предчувствие, — ответила Шелли.

Робин захлопал в ладоши. Возле дома Прайсов он выскочил из машины и помчался к крыльцу, где уже стояла миссис Прайс. Шелли досталась ее натянутая улыбка.

— Зачем вы его обнадеживаете? Вы же ничего толком не знаете, Шелли.

— Важно сохранять оптимизм.

Дачесс потерла глаза. Сколько событий за один год — и, кажется, неопределенность отступает.

В тот вечер она молилась перед сном, даром что не была уверена в существовании Господа Бога.

34

34

Уок нашел ее в церкви.

Шагнул к аналою, ухватился за него рукой, оглянулся. В дверном проеме виднелись свежие цветы на могилах. Дальше синел океан.

Марта сидела в переднем ряду, смотрела на кафедру и мутные витражи. То же место на скамье, что в прежние времена, когда воскресную проповедь читал преподобный Мэй. Уок прокрался в задний ряд — не хотелось отвлекать Марту. Все утро он провисел на телефоне. Сначала позвонил Бойду, сообщил о Милтоне — что найдено его тело, что ниточки тянутся к Дарку. Милтон и Дарк вместе охотились, и есть данные, что Милтон был у Дарка в доме — приехал и уехал. Упоминать о крови Уок права не имел, но Бойд и сам, без просьб, пообещал ему ордер на обыск.

Второй звонок был в Клирлейк, адвокату по уголовным делам Картеру — его номер дала Марта. Картер заявил, что должен встретиться с Винсентом Кингом; Уок такую встречу устроить не мог. До суда оставались считаные недели, времени на подготовку было недостаточно.

— Ты мне нужна, — произнес Уок, и от этой фразы, подхваченной и повторенной церковными сводами, Марта вскинула, однако не повернула голову. Что она беззвучно молилась и что молитва, о чем бы она ни была, теперь прервана, Уок видел по напрягшемуся затылку.

Он встал и прошел к Марте, уселся рядом с ней. Оба смотрели на распятие, находясь в непосредственной близости от изображений святых великомучеников.

— Ты мне нужна. В суде.

— Да, я поняла.

Уок опустил глаза на свой галстук с блестящим зажимом. Тугой воротник мучил шею. Никогда еще Уок не чувствовал себя таким жалким. Или, может, он был жалок все время, просто до сих пор не сознавал этого. Недавно Уок опять ездил на прием к доктору Кендрик. Ему повысили дозу лекарств. И не было ни способа, ни шанса остановить неизбежное.

— Я наделаю ошибок, которые после аукнутся.

— Нечестно тебя просить, сам знаю.