– Попроси ты, как увидишь. У тебя это лучше получится.

Игуана, выслушав меня, сделала подобие мёртвой петли по клетке и показала мне свой странный язык. Хорошо, что на сегодняшний день это так. Думаю, я больше бы не возвращался даже к своему плачевному состоянию, если б в один прекрасный день со мной заговорила игуана. Отчасти, я был готов к этому, но лишь в том плане, что я бы не удивился, однако, мой мозг не смог бы пережить что-то подобное, как мне казалось. Я откусил бутерброд и посмотрел вверх. Пожёвывая смесь тунца, огурцов, неизвестного травяного соуса и хлеба, я разглядывал разнокалиберные светящиеся точки в небесах. Мама рассказывала, что в детстве, до инцидента, я очень любил рассматривать морское дно с лодки или прогулочного катера. Иногда я ей рассказывал про светящиеся объекты в толщах воды. Вероятно, то были отблески солнца, или мы были на катере в тёмное время суток, а я был впечатлительным, или видел какие-то стёклышки, но сейчас я понимал, что ночное небо вызывает у меня ассоциации с массивом мирового океана. Присутствовала у них какая-то общая неотвратимость с капелькой безумия. Ни то у каждого своя, но до чёртиков схожая, ни то одна на двоих, но в разных ипостасях. И тут состав моих мыслей подорвал звонок домашнего телефона. Обычно я не отвечал на звонки, но он мог разбудить родню, а мне бы этого не хотелось, как я уже упомянул. Я положил на тарелку остаток бутерброда и, на ходу запивая то, что уже было во рту, соком, бросился к аппарату. Схватив трубку и приняв звонок, я выскочил обратно во дворик.

– Алло?

– АЛЛО!

Голос был низким, с хрипотцой и несколько неровным тембром. Я бы решил, что голос звонившего сорван, но он очень громко крикнул мне в трубку.

– Да, говорите. Это дом…

– АЛЛО!

– Да что ж такое-то…

Я начал потеть и моё сердце несколько ускорило темп. Это могло закончиться весьма печально, и я решил, что пора заканчивать несостоявшийся диалог.

– Говорите, или я кладу трубку. Вы меня слышите?

– АЛЛО!

В трубке что-то начало шипеть, и я положил трубку.