Из них двоих только Майкл знал, насколько уменьшились его возможности. И возможности Хёрста.

Заорав, он побежал на врага. Это был крик боли. Гнева. Отчаяния. Он отвлек Хёрста всего лишь на мгновение, но и мгновения было достаточно.

Когда левое плечо Майкл столкнулось с торсом Хёрста, обоих пронзила невыносимая боль. Удар был достаточно силен, чтобы Хёрст отлетел на два метра и врезался в надгробный камень. И достаточно неистов, чтобы Майкл полетел следом.

Упав, Майкл остался лежать без движения, в голове стучало. Боль и приложенное усилие истощили его энергетический ресурс. Почти ничего не осталось. Он мог лишь надеяться, что Хёрст пострадал сильнее.

Но чтобы знать наверняка, Майклу нужно было встать.

Один лишь взгляд в сторону Хёрста предоставил ему ответ на вопрос. Хёрст медленно поднимался. Повторяя движения Майкла. Разделяя его мучения.

Они были всего в метре друг от друга. Каждый едва шевелился от измождения. Если попавшие в них пули и изменили игру, то столкновение подвело ее к неизбежному концу.

Оставался лишь один вопрос. Кто жаждал конца сильнее?

Хёрст двинулся первым. Беспорядочно замахнулся на Майкла. Слишком медленно. Слишком слабо.

Майкл видел движение. По его жилам побежали остатки адреналина. Придали энергии.

Позабыв про собственные повреждения, Майкл уклонился от удара Хёрста и врезал правым плечом ему по носу. Хёрст и так шатался. И так едва держался на ногах. От удара же он опрокинулся. И упал на тот же надгробный камень, что и несколько секунд назад.

По правой руке Майкла прошла ударная волна. Это еще больше повредило раненый бицепс и усилило кровопотерю. Но ни на миг его не замедлило. Подгоняемый знанием о том, что сделал Хёрст, – и о том, что он намеревается сделать, – Майкл ринулся на него.

Из-за ранения движения Майкла уже не были такими же четкими и сбалансированными, как когда он дрался с Патриком О’Дрисколлом. Но Майклу было все равно.

Это была не уличная драка. Это было сражение не на жизнь, а на смерть.

Не думая ни о чем, кроме необходимости нанести Хёрсту как можно бо́льшие повреждения, он ударил его головой в лицо. На голове появилась рана, но это не имело значения. Все внимание Майкла сосредоточилось на Хёрсте, чье лицо напоминало кровавое месиво.

Надгробие за спиной у Хёрста было единственным, что держало того в вертикальном положении. Майкл не знал этого, и ему было плевать. Все его существо поглотил первобытный гнев. Направленный на человека, который угрожал его жизни. Отнял лучшего друга. Представлял опасность для Сары до тех пор, пока мог дышать.