Вверх, вверх, наконец, голова выныривает из воды, и рот судорожно глотает воздух.

Кислород, внезапно хлынувший в легкие, вызывает выплеск адреналина, и теперь она знает, что делать.

Раз. Перебороть изнурительную дрожь, которая может снова загнать ее под воду.

Два. Выбраться из воды и выползти на лед.

Три. Доползти до твердой земли.

Ей повезло; это стремление прочно зафиксировалось в глубинах мозга.

Некоторые, оказавшись в ледяной ловушке, так и не находят выхода. Последнее, что они видят, – пелена непроницаемого льда, проблеск света на другой стороне. Но она это уже проходила. По крайней мере, у нее есть шанс.

Рука выбрасывается на замерзшую поверхность, туда, где лед не растрескался, и растопыривается пальцами, как страховочный якорь.

Она видит фигуру и помнит, кто это. Зовет на помощь. Во всяком случае, так ей кажется. Рот открывается, но звука нет. А сказать нужно так много.

«Ты ошибаешься. Это не имеет значения. Я никому не скажу».

Человек просто наблюдает. Не пытается прийти на помощь. И потом просто уходит.

Женщина в озере видит малиновые брызги на белом снегу, покрывающем лед, на толстом слое снега, который и заманил ее на самую тонкую, самую опасную часть озерного льда. Красное на белом фоне мучительно красиво, и она почти забывает, что ведь это ее кровь пролилась там. Что рваный след, тянущийся к разбитому льду, остался, должно быть, после того, как она пыталась убежать в безопасное место, а из открытой раны текла кровь.

Ее рука тянется и скользит, тянется и скользит, но ухватиться не за что.

Женщина пытается кричать, но ничего не получается. Стук в голове и колотье ледяной воды украли ее голос.

Да и кто здесь услышит?

Она одна, в западне замерзшего озера, а на мили вокруг лишь березы, лесные звери да сплошное белое безмолвие.

Она не идеальна. Она делала много глупостей. Совершила немало поступков, о которых сожалеет.

Но такого она не заслуживает.

Не предвидела даже в самых жутких кошмарах.

Еще очень со многими хотелось бы поговорить в последний раз. И очень многим сказать, как она их любит, хоть и скупилась на ласковые слова.