Она была сама по себе.

Свет на экране потух, и она оказалась в полной темноте. С усилием втягивая носом воздух, попыталась подняться, и голова сразу закружилась, взорвавшись острой болью. Кайра едва держалась на ногах; надо было как можно скорей вернуться к машине, которую она оставила на дороге.

Но чтобы добраться туда, ей предстояло дойти до входа в гаражи по проходу из полуразрушенных кирпичных стен, заросших по обеим сторонам буддлеей. Та разрослась до такой степени, что образовала настоящий туннель из коричневых копьевидных веток; сейчас они, сухие, колыхались на холодном ветру. Спотыкаясь, Кайра побрела по тропинке, торопясь выбраться на улицу. Вдалеке она видела огни проезжающих машин, но вдруг их заслонила непроницаемая черная масса. Сухие побеги заходили ходуном, как будто ветер многократно усилился.

Кайра застыла, пытаясь понять, что перед ней. Стоило глазам немного привыкнуть к темноте, как ее сердце едва не остановилось.

Какая-то фигура стояла без движения, четким силуэтом вырисовываясь на свету отдаленных уличных фонарей, и перекрывала ей дорогу. Кайра увидела пилу в руке – зубчатый трапециевидный контур. Неужели Ломакс опять сбежал? И собирается исполнить свою угрозу в ее адрес? Кто это может быть?

– Боже, нет, – вскрикнула она, отчаянно ища пути побега. От прилива адреналина ноги подкашивались, разум метался в панике, требуя немедленно бежать, и Кайра отступила на несколько метров назад, к гаражам, осознав свою ошибку, только когда силуэт двинулся за ней, сохраняя между ними дистанцию.

Может, спрятаться в одном из гаражей, подождать, пока он войдет во двор, а потом бежать изо всех сил? По крайней мере, так у нее будет шанс на спасение.

Но она знала, что он ее догонит. Да что говорить – он даже спрятаться ей не даст. Она опять посмотрела на пилу, пытаясь заставить свое тело слушаться, ноги – двигаться, а глаза – направлять ее.

Стоило ей пошевелиться, как он сорвался с места и бросился в ее сторону, словно лев за антилопой. Оскальзываясь на камнях и спотыкаясь о мусор, она помчалась к прогнившим деревянным дверям. Она слышала, что он приближается; его шаги гулко стучали по бетону. Ворвавшись в один из гаражей, она поранилась о ржавый замок; боль прострелила руку. Сжавшись в темном углу, она попыталась приглушить свое шумное, затрудненное дыхание, ежась от страха.

С оглушительным стуком преследователь врезался в деревянную дверь.

Она встала на четвереньки, словно животное, изготовившееся к атаке, чтобы сражаться с убийцей – кем бы он ни оказался.