Из-за сбоя в системе автоматического бронирования мне пришлось заказывать билет до Копенгагена два раза. Пару дней я хандрил, а когда чуть отошел, задумался, в чем ошибка: в количестве выпитого пива, болтовне Арне или тяжелом запахе душистого перца у него на кухне. Может, в радиоприемнике, что верещал сам по себе в углу над посудным столиком?

– Пора завязывать с разъездами, – констатировал я.

И сам себе не поверил. Я приходил к такому выводу неоднократно, но каждый раз, спустя полгода после принятия рокового решения, отправлялся в аэропорт, соскучившись не то по самолетам, не то по новым впечатлениям, чтобы понять, куда меня потянуло на этот раз.

Иногда я завидую людям вроде Арне Йонссона, прожившим всю жизнь на одном месте и с одной женщиной. Вместе они вырастили детей и обустроили дом. Здесь их мир, стильный, комфортный и – я боюсь этого слова – уютный. У меня проблемы с этим сладким, как леденец, «ю».

– Неужели тебе никогда не хотелось чего-нибудь другого?

– Например?

– Мм… Чего-нибудь не похожего на Андерслёв.

Он взял из чугунка эскалоп, полил соусом картошку и размял вилкой.

– Моя мать говорила: когда люди научатся плавать, как рыбы, и летать, как птицы, мир провалится в тартарары.

– Это ты к чему?

– Сам подумай.

– Разве тебе… – Я замялся.

– Что?

Он вытер подбородок бумажной салфеткой с голубыми рыбами и уставился на меня.

– Разве у тебя никогда не возникало желания попробовать что-то новое? Вы со Свеей прожили вместе всю жизнь, сейчас такие браки редкость.

– Свея считалась первой красавицей в Андерслёве, я был счастлив, что она меня выбрала.

Арне принялся на картошку.

– А ты что же? – спросил он.

– Что?

– Никогда не был женат и не жил ни с кем?