— Директор Войлз хочет, чтобы наши люди в течение нескольких месяцев были поблизости, по крайней мере пока не закончится суд.

— Поступайте как нужно. Я только не хочу замечать, что за мной следят, ладно?

— Ладно. Мы это умеем.

Экскурсанты перешли ко второму самолету, серебристому «сайтейшну», и на какое-то время Марк Свей позабыл о трупах и плохих людях, прячущихся в темноте. Снова спустили лесенку, и он забрался внутрь, Труманн — за ним.

Агент с радио подошел к Реджи и Льюису и доложил:

— Самолет приближается.

Они прошли к выходу из ангара, где стояли машины. Через минуту к ним присоединились Марк и Труманн. Все стали смотреть на север, где в небе появился крошечный самолет.

— Это они, — сказал Льюис. Марк подошел поближе к Реджи и взял ее за руку. Самолет все увеличивался в размерах, заходя на посадку. Он тоже был черным, только значительно больше, чем те, что стояли в ангаре. Агенты, кто в костюме, кто в джинсах, засуетились при виде приближающегося самолета. Он остановился в сотне футов от них. Моторы смолкли. Прошла почти минута, пока открылись двери и спустили лестницу.

Первым на землю сошел Джейсон Мактьюн. К тому времени, как он ступил на бетонную дорожку, самолет уже окружили с десяток агентов ФБР. Следом за ним спустились Дайанна и Клинт. Они присоединились к Мактьюну, и все вместе направились к ангару.

Марк отпустил руку Реджи и кинулся к матери. Дайанна схватила его и прижала к себе, и в течение нескольких неловких секунд все смотрели или на них, или на аэропорт в отдалении.

Они обнялись молча. Он крепко сжал ее шею и наконец сказал сквозь слезы:

— Ты прости меня, мама. Прости, пожалуйста.

Она прижала его голову к своему плечу, испытывая одновременно желание и отлупить его, и никогда больше не отпускать.

* * *

Реджи провела их в маленький и чистый офис и предложила Дайанне кофе. Та отказалась. Труманн, Мактьюн, Льюис и вся остальная компания нервничали за дверями. Особенно беспокоился Труманн. Что, если они передумают? Что, если Мальданно уже увез тело? Что, если?.. Он не мог стоять спокойно, ходил взад-вперед, посматривал на закрытую дверь, задал Льюису тысячу вопросов. Льюис пил кофе и старался держать себя в руках. Часы показывали уже без двадцати восемь. День выдался солнечным и влажным.

Марк примостился на коленях у матери, Реджи как адвокат сидела за письменным столом. Клинт стоял у двери.

— Я рада, что вы прилетели, — улыбнулась Реджи Дайанне.

— Нельзя сказать, что у меня был выбор.

— У вас он есть сейчас. Вы можете передумать, если желаете. Вы можете спросить меня о чем хотите.