– Хочу к вам устроиться. Санитаром, – улыбнулся Леонов.
– Да? Здорово! – обрадовалась другая. – А то у нас Егорка уволился. Сегодня последний день работает.
– Действительно, здорово. А где мне с Егоркой поговорить? Хочу узнать, может, его обидели, может, и мне не стоит…
– Вряд ли! Но как хотите. Он вон там, за третьим корпусом, с пациентом гуляет.
– А как фамилия вашего Егорки? Мало ли, разминемся?
Девушки дружно засмеялись, от чего Леонов почувствовал себя пародистом-неудачником.
– Так это и есть его фамилия, – сказала одна из них. – Егоров Тимур.
– Тимур?
Это было похоже на исполнившееся ожидание. У Миши даже засосало под ложечкой.
– Ага, – кивнули девушки.
– И гуляет он с Карповым? На инвалидном кресле?
Либо он быстро говорил, либо не смог скрыть напряжения в голосе. Девушки посерьезнели и как-то растерялись.
– Да, с ним…
Леонов едва не сорвался, чтобы побежать за корпус. Увольняется, гад. Но если бы он что-то почувствовал, то просто не вышел бы на работу. Ехал бы себе сейчас в направлении юга по М4. Но Егоров сегодня еще работает, а это значит, что время у Михаила имеется.
– Ага. Девочки, так где, вы говорите, отдел кадров?
В первом корпусе на втором этаже в двух комнатах площадью чуть больше, чем кабинет главврача, расположился отдел кадров. Это был скорее архив, картотека, в которой хранились личные дела работников. Хранительница всего этого добра была едва ли адекватней любительницы бахил, но на эту хотя бы Мишино удостоверение подействовало успокаивающе.
– Мне нужно личное дело Егорова Тимура, санитара из третьего корпуса.
Женщина молча вошла за конторку и скрылась в соседнем помещении. Через пять минут вернулась с папкой, завязанной на бант. Миша принял папку, нетерпеливо развязал ленточки. Сверху лежала трудовая книжка. Михаил пролистнул ее. Он хотел знать, когда Егоров устроился в больницу. Он работал здесь почти пять лет. Миша перевернул страницу назад.