Мы ударили по рукам и приступили с заведующим к изготовлению экспозиции. По замыслу моего начальника, основную часть почти полуметрового снимка должен занимать земной шар, в центре которого было бы написано крупными буквами название деревни заказчика. Над деревней неслась ракета с изображением владельца экспозиции. В остальном Иван Христофорович положился на мое воображение. Я вооружился тушью, пером и засел. В качестве первого пассажира я избрал своего заведующего. Он сидел верхом на ракете, обхватив ее ногами, вцепившись в огненную гриву. Сбоку я изобразил грабли, вилы и трактор. Потом подумал и нарисовал в правом нижнем углу запрокинутое к звездам бледное женское лицо.

В таком виде фотокомпозиция «Вокруг света за семь рублей» была представлена на утверждение Ивану Христофоровичу.

Начальнику мое произведение понравилось. Он довольно хмыкнул.

– Недурственно. А это что?

– Женское лицо.

– Зачем?

– Отвлеченное. Так сказать, символ.

Иван Христофорович недовольно посмотрел на символ, но сказал:

– Ну, черт с ним. Давай сюда.

– Я спрятал экспозицию за спину.

– Семь рублей.

– Какие семь рублей?

– А как же! Вокруг шара-то облетели?

– А! – рассмеялся Иван Христофорович и хлопнул меня по плечу мокрой от проявителя рукой. Это значило, что он понял и оценил мою шутку. После проявителя на одежде всегда остаются желтые пятна, которые не выводятся никакими средствами. Поэтому я окунул руку в раствор и, в свою очередь, похлопал по плечу заведующего.

Это привело Ивана Христофоровича в восторг, и он в избытке чувств наступил мне на ногу. Я не замедлил сделать то же самое.

– Люблю хорошую шутку, – сказал заведующий, крепко стиснув мне плечи.

– Я тоже.

С этими словами я провел прием французской борьбы. Посыпались склянки и мензурки. Заведующий захохотал.

– Молодец! Что красиво, то красиво.

Но я видел, что его тело напряглось для прыжка. Не знаю, чем кончился бы обмен любезностями, если бы в этот момент не вошла в комнату Тоня.