Парень кивнул и взял с собой узел и небольшую высохшую тыкву.

– А ее-то зачем? – удивился он.

– Сестрица сказала, что ты только родниковую воду пьешь, вот я и принес.

Журналист слегка тряхнул тыкву и из срезанной горловины, обмотанной белой тряпкой, пролилась вода.

– Надо же, запомнила, – произнес он, чувствуя, что в душе становится очень приятно. – Умил, надеюсь, ты не пастью воду набирал?!

– Нет, конечно! Я в самый центр родника встал, чтобы тебе почище воду достать.

– Тогда я не удивлюсь, если в ней окажутся куски шерсти, – усмехнулся парень. – Ладно, идем!

Они вышли из дома и направились через лес к городу. Было еще совсем темно, но, к своему удивлению, Глеб практически все видел. Еще вчера он спотыкался о корни деревьев и коряги, а сейчас легко обходил все препятствия. Не было ему и холодно. Журналист помнил, что когда он шел с Вереей, предрассветная свежесть заставляла его то и дело размахивать руками и бить себя по плечам, чтобы хоть как-то согреться. Сейчас же он чувствовал себя настолько комфортно, что это насторожило его.

– Умил, – окликнул Глеб медведя, – скажи-ка, сегодня теплее или прохладнее, чем вчера?

– Конечно, прохладнее! – не задумываясь, прорычал косолапый. – Дело-то к осени идет.

– К какой осени?! До осени – как до Луны!

– Не… У нас здесь осень ранняя, холодная. Сегодня я ночевал на поляне и слышал, как березы друг другу жалуются, что ветки мерзнуть начинают.

– Березы, говоришь?! Ну-ну… – хмыкнул парень, но сам задумался.

Он догадывался, что все эти изменения происходят с ним не просто так, и к ним явно причастен огненный мыслеобраз, обитающий в его теле. Но что с этим делать, журналист не знал. Он вспомнил сгоревшую жену Деда Матвея, и ему стало не по себе. Чтобы как-то отвлечься от дурных мыслей, Глеб решил сменить тему.

– Умил, – снова сказал он, – а почему твоя сестра еще не замужем? Помнится мне, что девушки у вас рано замуж выходят. Не уж-то, никому не нравится?!

– А… – пробурчал медведь, – ходоков-то много к ней было, но батюшке нашему никто не люб. На одних – морок навел, и они на других девицах женились, будучи уверенными, что живут с Вереей, а других – отлучил от нее снадобьями да заговорами.

– Отец-то ваш – серьезный человек, как я погляжу, – заметил парень.

– Что верно, то верно. Я вот все удивляюсь, почему он тебе память еще не стер?!

– Опасается, что я забуду, кто я есть на самом деле, – произнес журналист, точно понимая, что Яр никогда не сотрет ему память, пока в нем сидит огненный монстр. – И что ж получается, отец ваш Верею в незамужних девицах решил оставить?