— Какие приказания будут? — спросил, выждав, пока отделенный умоется и натянет на обожженные плечи рабочую гимнастерку.

— По распорядку дня, — поступил резкий ответ.

Но Ведерников не обиделся, понимал: с отделенным происходит неладное.

— Ты что, Лешк, растревожился? Ну, не поступило сегодня, так завтра, через три дня придет письмо, В первый раз, что ли? Почта, она, знаешь, как… Время-то какое….

— При чем тут письмо? — ответил нехотя Новиков. — В нем ли дело! Ладно, пошел я, скоро к старшему лейтенанту являться.

— Кино будет? — не зная, что сказать, спросил Ведерников.

Уже на ходу Новиков к нему обернулся.

— Сказано: по распорядку.

10

10

«…Смуток у меня на душе. Сижу одна в хате. Не дождалась вечера. Пойду, думаю, на заставу, думаю: кино посмотрю. По субботам завсегда. Аккурат тогда, помню, «Богдана Хмельницкого» крутили. Пришла засветло, тое-сёе поделала в прачечной, потом на кухню зашла, а в столовой хлопцы ужинают с Ивановым, с начальником, значится. Холостяковал он — жонка с сыном до своих поехали погостить… Ну, смотрю, ужин у них невеселый… А кино вспоминать неохота… Сижу, как на горячей пательне, бо то кино рвется и рвется. И свет гаснет… И собаки брешут, как на луну в морозную ночь… А дальше, слышу, помаленьку уходят хлопцы. И я себе пошла додому. Какое там кино!..» (Свидетельство А. Пиконюк)

«…Смуток у меня на душе. Сижу одна в хате. Не дождалась вечера. Пойду, думаю, на заставу, думаю: кино посмотрю. По субботам завсегда. Аккурат тогда, помню, «Богдана Хмельницкого» крутили. Пришла засветло, тое-сёе поделала в прачечной, потом на кухню зашла, а в столовой хлопцы ужинают с Ивановым, с начальником, значится. Холостяковал он — жонка с сыном до своих поехали погостить… Ну, смотрю, ужин у них невеселый…

А кино вспоминать неохота… Сижу, как на горячей пательне, бо то кино рвется и рвется. И свет гаснет… И собаки брешут, как на луну в морозную ночь… А дальше, слышу, помаленьку уходят хлопцы. И я себе пошла додому. Какое там кино!..»

Задолго до начала сеанса старший лейтенант Иванов собрал младших командиров на инструктаж. Предзакатное солнце било в окно канцелярии, отраженный от стены медный свет падал на лицо сидевшего за столом Иванова, и потому оно казалось особенно неспокойным. Начальник заставы старался говорить ровным голосом, еще раз напоминая младшим командирам об обстановке и тыча указкой в висевшую на стене схему участка. Иногда указка проскальзывала мимо, к отворенному окну, уводя взоры сидящих в красноватую даль за рекой, к горящему золотом монастырскому куполу.