Храм Обезьян, возможно, имеет и другое название, но поскольку приматов там действительно много, все его знают под этим именем. Кстати, я заметил, что одна и та же порода обезьян в разных странах ведёт себя по- разному. Похоже пословица «С кем поведёшься – от того и наберёшься» на них распространяется тоже. За срок своей месячной визы я хотел осмотреть как можно больше, поэтому решил перемежать пешеходные переходы автостопом. Вначале я отправился на запад, чтобы посетить город Люмбини – место, где родился Будда. Туда можно добраться по двум различным дорогам, и это хорошо – я не люблю дважды ходить по одному и тому же месту.

Для начала я зашёл в городок «Gorkha», известный своими кривыми кинжалами, которые можно увидеть в любом сувенирном киоске. В городе расположена военная пограничная часть, и есть какой-то очень известный старинный храм. Позже я заметил, что «известные» храмы есть практически в каждом городе Непала – надо же чем-то туристов привлекать.

Город меня не заинтересовал, поэтому я отправился в ближайшую деревню, чтобы познакомится с бытом крестьян. Просыпаются сельские люди с рассветом, но никуда не торопятся. Это в России за летние месяцы надо как можно больше успеть, а зимой можно отоспаться. Здесь же в январе по ночам хоть и холодновато, но бананы и другие культуры плодоносят круглый год. В горных районах люди в основном выращивают кукурузу и сорго, которые, наверное, потом меняют на рис. Также горные жители держат много молочного скота, мясо которого довольно дёшево. Говядина, в частности, даже дешевле курятины, так как семьи, исповедующие индуизм, естественно, не едят священное животное. Мясо буйволов и коров обычно жарят над костром положив длинные полоски на спицы горизонтально подвешенного велосипедного колеса. Мясо с рисом обычно едят на обед. Утром же во всех забегаловках и просто на улице можно купить что-то похожее на манты, но жаренные во фритюре и начинённые не мясом, а смесью гороха и муки.

В деревне я познакомился с бывшим директором местной школы, который организовал мне встречу со школьниками. Сельские дети, похоже, впервые видели иностранца, но вели себя довольно сдержанно. После школы я до вечера ходил по посёлку, знакомясь с незамысловатым бытом людей. Проснуться, приготовить завтрак, напоить скотину, отправить детей в школу. В это время года всё свободное время сельские жители обмолачивают сорго. Делают это не спеша, тонким прутиком, удобно усевшись на пучок соломы рядом c забором, чтобы можно было по ходу болтать с соседями, занятыми тем же делом. Мускульные усилия при такой работе минимальные, но и производительность труда низкая, и я решил помочь: найдя две бамбуковые палки я соединил их верёвкой и стал колотить по лежащим на земле стеблям. Такой инструмент на Руси назывался «цеп», он служил людям до прихода механизации. Хозяева дома позвали соседей и те стали наблюдать за «белой обезьяной», но, когда я предложил им попробовать, никто не согласился. Я понял, что люди здесь весьма консервативны и больше не пытался учить взрослых чему-либо. Несмотря на медленный ритм жизни, крестьяне за световой день успевают сделать всё необходимое, наверное, потому, что не любят сидеть без дела. Ночная их деятельность за последнее время, похоже, поубавилась. Во всяком случае детей в семьях не более трёх, а ещё в прошлом поколении было 7—10. Видно люди поняли, что не стоит плодить нищету.