— Это, конечно, немного для таких расстояний.

— Да, — ответил Леминак, — но было бы обидно пропустить «Глостер» в Кальяо.

— Терпите, — сказал профессор.

И он снова погрузился в изучение второго тома Крафт-Эбинга, который он начал читать в Иокогаме и в котором дошёл лишь до пятьсот девяносто третьей страницы.

После того, как Леминак произнёс с фальшивым английским акцентом название «Глостер», светло-русый профиль снова повернулся в его сторону.

«Я увидел её глаза, — снова заговорил он сам с собой. — Они явно славянские.»

Однако поезд опять замедлил ход, стал тормозить и в конце концов совсем остановился.

— Вот неудача, — не выдержал профессор.

— Это невыносимо, — согласился Леминак.

Незнакомка закрыла книгу, нетерпеливо надула губы и пошла по коридору.

Поезд остановился в кустах. Над бескрайней пустыней, усеянной рыхлыми лавовыми глыбами и ощетинившимися тёмными зарослями колючих кустарников — мерцающими западными полотнами Салинаса — над всем этим металлически-чёрно-белым пейзажем внезапно нависла тьма экваториальной ночи.

Леминак последовал за незнакомкой в коридор и засуетился возле контролёра-негра, говоря на ломаном английском.

— В чём дело?… непонятная задержка… Ах! хороши же эти американские железные дороги!

— Появились некоторые сложности с проездом, месье, — ответил смуглолицый агент. — Поступила информация, что северный край леса горит. Если пожар серьёзный, то нам никак нельзя будет обойти пламя.

— Ну и дела, — выругался Леминак. — И что теперь делать?

— Ждать.

— И долго это будет продолжаться? — вмешался профессор.

— Мы не знаем. Однако не стоит боятся сильного распространения огня, леса влажные и болотистые. Площадь пожара очень и очень ограниченна.

— Ну и сколько ещё?

— Часов десять-двенадцать. Максимум один день.