Ночевал я в той самой риге, мимо которой недавно проходил. В уголке, на свежей соломе, настеленной за ворохом ржаных снопов. Спалось мне, откровенно говоря, плохо. Не выходили из головы товарищи: где они сейчас, что с ними? Не совсем к тому же укладывалось в голове и все то, что творилось сейчас со мною. Как же это так?.. Неужели же эта старушка или, по крайней мере, внук ее Никита так и не знают, к кому меня спровадили?.. А если бы знали… Тогда к чему бы было говорить о «собаке из собак»? Одним словом, было о чем подумать в этой риге. Да и времени хватало. Вся ночь, да еще и предстоящий день!..

Только уже под вечер, возвратившись со службы домой, Макогон, отпустив ездового, поставил коней головами к бричке, прямо посредине двора, подбросил им в передок свежей викосмеси и тогда уже позвал меня в дом, чтобы вместе пообедать. Детей у моего случайного хозяина не было. Жили они вдвоем с женой, и чувствовали мы себя в доме почти в полной безопасности. Хотя, на всякий случай, дверь в сенях закрыли на задвижку и автомат я, как всегда, держал под рукой.

Обедали мы вдвоем, в большой комнате. Хорошо понимая, что действую не конспиративно, а то и просто по-глупому, я все лее не удержался:

— А знаете ли вы, товарищ Макогон, какого мнения о вас все те, кто направил меня сюда?

— Могу лишь догадываться, — насторожился Макогон. — А разве что?..

Выслушав мой рассказ, он улыбнулся сдержанно и грустно.

— Ни я их, ни они меня, эти люди, вовсе не знают… Возможно лишь, как старосту. Да и то издалека, понаслышке… А если уж ты крайне хочешь знать правду, капитан… То ее обо мне, да и то не всю, знают тут лишь трое: моя Парасочка, тот мельник да еще один добрый человек, к которому я вас через некоторое время и отправлю… Ты ведь случайно натолкнулся на одно из звеньев подпольной цепочки «Молнии» в том, наверное, месте, где она, эта цепочка, в какой-то мере переплетается с моей… Конечно же, если бы этот одноглазый мальчик знал, к кому направил тебя мельник, — не сносить бы Панько головы… Да ты уж его на этот раз не выдавай!.. Потому что, если бы у тебя все шло так, как было задумано с самого начала, мы могли бы и не встретиться. А если бы и встретились где-нибудь значительно позднее, то только по одной-единственной линии — линии разведки, капитан… И говорю я тебе об этом совершенно сознательно, на всякий случай… Ну, а тут, когда вдруг исчез целый десант, кто-то там вверху решил побеспокоить и меня, но не успел еще я и подумать, а мельник уже обратился к моей жене: так и так, мол, настоящий советский парашютист объявился… Что ни говори, а магарыч с тебя причитается!