11

11

От задувших в последние дни западных ветров закаты стали пасмурны. В считаные минуты небо из алого становится сперва синевато-серым, а потом — черным, и, пока играют вечернюю зорю на кораблях, их неподвижные силуэты успевают исчезнуть во тьме. Первые ночные часы сочатся преждевременной нетерпеливой сыростью, от которой покрываются изморосью решетки на окнах, каменные торцы мостовой делаются скользкими и поблескивают в призрачном свете единственного масляного фонаря на углу улиц Балуарте и Сан-Франсиско. И он не разгоняет мрак — он наводит страх, как тусклая лампадка над дарохранительницей в угрюмой пустоте церкви.

— И не думай даже, я тебя одну не отпущу… Сантос, где ты там?

— К вашим услугам, донья Лолита.

— Возьми фонарь и проводи сеньору.

В воротах, тонущих в темноте, Лолита Пальма — шерстяная мантилья на плечах, волосы собраны и скручены узлом на затылке — прощается с Куррой Вильчес. Подруга возражает, твердя, что ничего с нею не сделается, распрекрасным образом может пройти сто с чем-то шагов до своего дома на Педро-Конде, напротив таможни. В ее годы да в Кадисе можно обойтись без веера мух отгонять. Что ты выдумала, Лолита? Глупости какие.

— Отвяжись, прошу тебя! Уймись! — говорит она, поднимая широкий воротник плаща. — И оставь в покое бедного Сантоса, пусть доужинает.

— Слышать ничего не хочу. Молчи и повинуйся. В такую поздноту дамочки одни не разгуливают.

— Говорю тебе: отстань!

— А вот не отстану! Сантос! Где ты там?

Курра пытается настаивать на своем, однако Лолита непреклонна: уже поздно, а слухи о том, что в городе будто бы убивают женщин, вселяют тревогу. Ты у нас, конечно, неустрашимая дева-воительница, истинная маха, но все же рисковать не стоит. Власти твердят, что все это досужие выдумки и вздор, газеты помалкивают, но ведь Кадис весь — как один двор, где судачат кумушки-соседки: здесь уверяют, что убийства происходят на самом деле, что преступников пока не нашли и что, невзирая на свободу печати, газеты под предлогом военного положения подвергаются цензуре, чтобы не будоражили население зловещими новостями. И это всякий знает.

Возвращается предшествуемый колеблющимся светом фонаря старый Сантос, и Курра Вильчес наконец внимает голосу разума. Она провела у Лолиты почти целый день, в меру сил помогая подруге. Сегодня — последний день месяца, и по традиции все конторы и магазины кадисских торговых домов открыты до полуночи, так же как меняльные лавки и отделения банков, магазины, торгующие товаром из заморских провинций, представительства фрахтовщиков и арматоров — подводят баланс. По привычке, унаследованной еще от покойного отца, Лолита всю вторую половину дня поверяла счета, приготовленные служащими фирмы «Пальма и сыновья», меж тем как Курра взяла на себя ее домашние дела и опекала мать.