– По шестьдесят песет за фунт, то есть по восемьдесят шесть франков за 100 песет. – Серуйа скорчил многозначительную гримасу. – Республиканские песеты сейчас втрое дешевле валюты генерала Франко.

С этими словами он приподнял над столом обе руки ладонями вверх. Жест красноречиво указывал, кого считают победителем банкиры и международные биржи.

– Как мне получать в случае надобности? – спросил Фалько.

– Достаточно собственноручно написанного требования – и через час деньги будут в руках у вас или у человека, которого вы назовете. Надо лишь указать, сколько и в какой валюте. – Он взял четвертушку бумаги и положил ее перед Фалько. Потом любезно придвинул чернильницу и перо. – Пожалуйста, напишите что-нибудь – все равно что. И поставьте подпись. Когда придет требование, я смогу удостовериться, что это ваш почерк.

Фалько обмакнул перо и вывел: «Милое письмецо, лети с приветом, вернись с ответом». Подписался «Педро Рамос» и сделал простой росчерк. Дождавшись, когда высохнут чернила, протянул листок банкиру. Тот прочел и улыбнулся.

– Так мне бабушка в детстве говорила, – пояснил Фалько.

– Очень трогательно, – еще лучезарней улыбнулся банкир.

– Очень.

Серуйа убрал листок в ящик стола и переплел пальцы над папкой.

– Могу ли я еще чем-нибудь быть вам полезен?

Фалько на минутку задумался.

– Да, – ответил он, вспомнив Мойру Николаос. – Мне нужно шесть тысяч франков в фунтах стерлингов.

– Сейчас?

– Да.

– Чек или наличными?

– Лучше чек. На предъявителя.

– Нет ничего проще. – Банкир открыл чековую книжку и толчком двинул по столешнице еще один листок бумаги. – Но мне нужно ваше поручение. – И снова улыбнулся: – На этот раз, если вам не трудно, прозой.

Фалько снова обмакнул перо в чернильницу.

– Разумеется.