Какой-то мулат показался на веранде и подбежал к приезжим.

— Дома твой хозяин, Дан? — спросил Кук.

— Нет, ваша милость. Ах, да это мистер Лейвли и мистер Кук! А я и не узнал сразу! Вот будет рада моя госпожа. А я и подавно!

И он принялся целовать руки у старика и его зятя.

— Ну, будет, будет, Дан! — сказал Кук. — Все ли у вас благополучно?

— Все, мистер Кук! И моя нога зажила! Пусть «мертвецкий доктор» ищет теперь другую мулатскую ногу.

— А твой хозяин совершенно поправился?

— Еще не совсем… Нэнси, проведи господ, а я лошадей уведу.

— Ай, что я сделал! — вскричал старик, уже подходя к дому. — Дан! Воротись с лошадью, Дан!

— Что с вами? — спросил Уильям с удивлением.

Но старик не успел ему ответить, потому что услышал веселый возглас:

— Милости просим! Дорогой папа… братец…

Адель, ставшая миссис Лейвли, радостно обнимала приезжих.

— Пойдемте в комнаты, — говорила она. — Джеймс недалеко, его сейчас позовут. Вы оставили что-нибудь в чересседельных сумках? Нэнси все принесет.

Но старик так переминался с ноги на ногу, что Адель невольно взглянула вниз и засмеялась.

— Вижу, в чем дело! — сказала она. — Вы опять без башмаков.

— Они там… в чемодане, — проговорил он в смущении.

— А чулки потерялись дорогой, — сказал Кук. — Мы положили их в шапку, да и выронили.

Старик погрозил зятю, но Адель обещала замять дело и провела гостей в дом, куда через минуту прибежал и Джеймс. Рука его, пострадавшая при схватке в Елене, была на перевязи, но он был свеж и бодр, как и прежде. Миссис Дейтон, в глубоком трауре, была тут же. Она, видимо, очень грустила, но миловидное лицо ее немного оживилось с приездом гостей. Им пришлось ответить на многочисленные вопросы и подробно рассказать о здоровье миссис Лейвли, миссис Кук и детей, а также Красавчика, прочих собак, коровы и ее теленка. Но лишь только разговор касался происшествий в Елене, Адель заминала его каким-нибудь новым вопросом. Когда она вышла из комнаты вместе с Люси, Уильям сказал старику:

— Теперь можете дать волю своему языку.