Но на этот раз Юнона заупрямилась.

Можно было подумать, что ее инстинкт предсказывал ей ужасные вещи.

Чтобы заставить ее подойти к хижине, всадник был принужден дать ей шпоры.

Подъехав к хижине, он сошел с лошади и постучался. Никто не отвечал. Он стал прислушиваться, но не мог различить ни малейшего звука.

— Неужели никого нет? — сказал он. — Ну, что же! Коли не отворяют, так откроем себе сами!

Сказав это, он толкнул дверь ногой; к его удивлению, дверь не подалась. Она была сделана из крепкой сосны и плотно закрыта.

«Это начинает делаться интересным!» — подумал незнакомец, как вдруг послышался шум отпирающегося замка. Дверь отворилась. На пороге появился человек, и несмотря на темноту, путешественник увидел, что отворивший направил ружье прямо ему в грудь.

Быстро, но хладнокровно приехавший оттолкнул одной рукой угрожающее дуло, а другой приставил револьвер к горлу незнакомца, который так странно принимал его.

— Теперь, — сказал он спокойно, — мы можем поговорить.

— Что вам надо?

— Мне надо, любезный хозяин, убежище и огонь. Можете вы мне их дать?

На этот раз путешественник говорил по-английски.

— Войдите! — сказал глухим голосом отворивший дверь. — Вы получите, что желаете.

Прежде чем войти в хижину, путешественник поставил свою лошадь под навес, бывший около хижины.

В это время хозяин развел огонь. Сделав это, он выпрямился и прошептал странные слова:

— Наконец-то! Сегодня ночью моя миссия будет кончена! Все приказания будут выполнены!

В эту минуту путешественник переступал через порог комнаты, которую разведенный огонь начинал освещать.

Трудно себе представить что-нибудь более противоположное, чем наружность этих двух людей, бывших в хижине.

Один был молодой человек лет тридцати, белокурый, с черными глазами. Длинные ресницы придавали красоту его открытому, честному лицу.

Он спокойно сушил перед огнем свой плащ, не обращая внимания на своего хозяина.