«Надо было убрать его два года назад. Теперь он пошел в гору». — Делиус понял, что разговаривает вслух. Попытался улыбнуться секретарше, просунувшей в дверь свою белокурую голову.

— Прошу вас, сообщите господам старшим офицерам нашего института о банкете сегодня вечером в ресторане «Болгария». Явиться в официальных вечерних костюмах. Вы могли бы прийти на банкет?

Секретарша вытаращила глаза: герр Делиус никогда не был так любезен по отношению к ней. Он, казалось, даже не замечал ее существования. А она ведь далеко не уродлива. И к тому же ее награждали еще в гитлерюгенде.

— Большое спасибо.

— Будьте добры, принесите коньяк, сигареты и две рюмки.

Секретарша не верила. Такое счастье: начальник обратил на нее внимание! А ведь она и не мечтала о большем.

Она села рядом с ним. Наполнила рюмки. Посмотрела ему в глаза.

— Послушайте, милая, я расстроен. Извините, что я не очень внимателен.

— Прошу вас, господин…

— Можете без титулов. Видите ли, мы с вами находимся словно на дне кратера. Над головой у нас тонкая пленка. И эта ненадежная броня в руках у варвара Гешева!

Зазвонил телефон.

Делиус снял трубку и передал ее секретарше.

— Бюро доктора Делиуса! Дежурный секретарь слушает. Берлин?

Доктор взял трубку. Звонил какой-то Верк из полицейпрезидиума в Берлине. Этот господин хотел знать — такая бестактность! — есть ли в протоколах показаний доктора Пеева какие-либо признания о Периклиеве.

— Я ничего не знаю по данному вопросу! — орал Делиус — И никто не давал вам права спрашивать о подобных вещах по этому телефону, к которому можно подключиться!

Берлин замолк на секунду, но потом снова послышался голос Верка:

— Если ничего нет, я предложу освободить этого Периклиева. По-моему, у него все чисто.

— С подобных тупиц надо снимать штаны и всыпать им как следует, а потом отправлять их в штрафной батальон на Восточный фронт.

— Отправьте Гешеву зашифрованную телеграмму с запросом. В Софию. В Дирекцию полиции.

Берлин замолк, и через десять секунд Верк заговорил снова: