— Аня, здравствуй!

Анна Ивановна от неожиданности приостановилась, недоуменно посмотрела на полицейского и не ответила на приветствие. Она узнала его. Раньше этот человек был колхозным бригадиром, а теперь вот вырядился в немецкую форму!

Кабинет коменданта располагался в просторной комнате. За большим столом Анна Ивановна увидела немца с длинным худым лицом.

Комендант взглянул из-под очков на вошедших и кивнул пожилой рыжеволосой женщине, сидевшей у края стола.

— Как ваша фамилия? — спросила женщина на чистом русском языке.

— Полищук, — ответила Анна Ивановна и взглянула поверх головы коменданта.

На стене она увидела портрет Гитлера и надпись под ним: «Гитлер — освободитель народа». «Вот так освободитель!» — подумала Анна Ивановна, и сердце ее сжалось. Она вспомнила весь свой путь в родное село, бомбежку эшелона, расстрел мирных людей, слезы матерей. И все это — по приказу «освободителя»!

— А вы разве не жена комиссара Савченко? — хитро усмехнувшись, спросила переводчица.

Анна Ивановна вздрогнула, но тут же овладела собой и спокойно заговорила:

— Да, первый мой муж, действительно, был комиссаром. Но мы давно разошлись с ним. Сейчас у меня другой муж — машинист паровоза, казах по национальности. Вот этот мальчик — его сын.

Комендант встал из-за стола, прикурил потухшую папиросу, пыхнул дымом и о чем-то стал спрашивать переводчицу хриплым голосом. Переводчица кивнула на Анну Ивановну и детей и быстро заговорила по-немецки. Комендант крякнул, нацепил на нос большие очки и в упор взглянул на Серика. Мальчик со злобой посмотрел на немца и отвернулся. Комендант покачал седой головой и неожиданно громко закричал. Лежавшая у его ног овчарка навострила уши, оскалилась и зарычала. Кажется, ей передалось настроение хозяина. Чем громче кричал комендант, тем яростнее рычал взъерошенный пес. Наконец немец замолчал, и переводчица, поминутно оглядываясь на коменданта, стала снова допрашивать Анну Ивановну.

— Вы лжете! По сведениям, которыми располагает господин комендант, вы являетесь женой комиссара Савченко. И сами вы — большевичка. Почему скрываете это? Говорите правду, не то будет плохо.

— Я сказала правду, — спокойно ответила Анна Ивановна.

— Тогда пеняйте на себя, — обозлилась переводчица. — Господин комендант заставит вас сказать правду.

Выслушав переводчицу, комендант замычал, подскочил вдруг к Анне Ивановне, ткнул в ее грудь и заорал:

— Комиссар? Большевик?

Анна Ивановна молчала. А дети испугались опять зарычавшей собаки и попятились. Комендант размахнулся и ударил женщину. Борис закричал: