— Я понимаю твои страхи, малой, но я действительно не могу остаться в вашем мире…

Кэвир кивнул. Он понимает. Но при этом, я вся его семья. Пусть и приемная.

— Иди, уламывай своего некроманта, отправиться в другой мир… — зло ухмыляется он. — А я пока подумаю, вернуться ли в Марсину и пойти к императору на поклон или продолжить жизнь наемником. Не сошелся же свет клином на нашей дружбе, верно?

— Ты же понимаешь, что я тебя не брошу здесь посреди земель некромантов?

Кэвир снова кивнул, но горький смешок, спрятанный в уголке рта, выдает его мысли. Ему совсем не легче от того, что я сопровожу его до безопасных земель. Я все равно уйду.

— Отдыхай пока. Думаю, пара дней на восстановление у тебя есть. Потом в путь.

— А Валести?

— Боюсь, что мое предложение не заинтересует некроманта. Но я все же попробую.

— Удачи, — отворачивается баронет и укладывается на кровать. Из белых штанин торчат его разбитые и замученные дорогой ступни. Я задумчиво посверлил взглядом напряженную спину юнца, сокрушаясь по поводу своего провала в качестве воспитателя. Нет, бойцов я, конечно, муштрую не только физически, но и дисциплину им ставлю. Но одно дело группа курсантов. А другое дело пусть и малолетний, но друг. К которому у меня к тому же еще и отцовский инстинкт пробудился. Как тут себя вести?

— Мы еще поговорим, — пообещал я и оставил парня сокрушаться над своим одиночеством.

***

Я закрываю дверь в спальню, отрезая свою реальность от реальности Кэвира и задумываюсь.

— Ты крепко привязался к нему, — врывается в мои мысли голос Валести, что стоит тут же в коридоре, подперев стену и сложив руки на груди.

— Да, мне дорог этот мальчишка, — не отрицаю я. — Но уйти все равно должен. Да и признаться, хочу уйти. Хочу домой.

— Думаю, он достаточно заматерел в твоем обществе. Выживет.

— Уверен, — снова не отрицаю. — Но ты знаешь, все равно ощущение, словно ребенка на улицу выкидываю.

— Он может остаться с нами, — пожимает плечами некромант. — Где один приемыш, там и другому найдется место…

Я удивленно приподнял брови.

— Ой, да не смотри ты так на меня, словно я сам отец тьмы и вдруг котенка с улицы покормил. Я человек, Дэн. Более того, вопреки всеобщему мнению, смертный.

— Да тебе триста лет в обед! — вспоминаю я досье на этого уникума.