Он направился к маленькому столику, распахнул плащ, под которым открылся богатый камзол из тончайшей ткани, украшенный золотыми петлицами, скинул шляпу, грохнул могучим кулаком по крышке стола и закричал:

— Эй, мошенник, что же ты не спешишь предложить напиток кабальеро?[4]

Трактирщик, погруженный в расшифровку таинственного письма, даже не заметил появления гостя. Однако услышав, как загудел стол под ударом страшной силы, он обратил внимание на оскорбительные слова, потом передал листок бумаги жене и, зло посмотрев на кабальеро, с негодованием отозвался:

— Как вы меня назвали?..

— Мошенником, — спокойно ответил пришелец. — Когда кабальеро входит в таверну, хозяин должен немедленно подскочить к нему и спросить, что пожелает благородный посетитель. По крайней мере, так поставлено дело в Европе, да, пожалуй, и в Америке.

— Эх, мой сеньор, — ответил трактирщик, принимая трагическую позу. — Мне показалось, что вы слегка повысили голос в моем доме.

— В вашем доме!..

— Tonnerre!.. Может быть, это вы за него платите, сударь?

— Таверна считается общественным зданием.

— Черт побери! — заревел трактирщик.

— Ого, красавчик! Кажется, это вы теперь повышаете голос!

— О, бискайские бури!.. Это я хозяин таверны, понимаете, я!

— Очень хорошо.

— А к тому же я гасконец!..

— А я родом с низовьев Луары.

Трактирщик сделал полный оборот вокруг собственной оси и, кажется, мигом успокоился, потому что заговорил уже более миролюбиво:

— Французский дворянин!.. Почему же вы сразу мне не сказали?

— Да потому что вы не даете людям рта раскрыть!..