Моя командировка продолжалась трое суток. В Минск прибыл и Мюллер, выезжавший на инспекцию в крупные города Белоруссии.

— Как успехи, коллега Казен? — спросил он меня.

— Даже не знаю, как докладывать, господин бригадефюрер, — сказал я откровенно.

— Очередной шарлатан? — спросил Мюллер.

— Не похоже, вот только неизвестно, можно ему верить или нет, потому что он не рассказывает, а предоставляет возможность самому посмотреть своё будущее, — сказал я.

— И вы думаете, что это возможно? — спросил шеф.

— Возможно, — сказал я, — сам это проверил на себе.

— Что же там, в будущем? — усмехнулся бригадефюрер.

— Извините, шеф, но там полное дерьмо, особенно лет через сто, — с такой же улыбкой сказал я.

— А я ведь не шучу, коллега Казен, — сказал Мюллер голосом, не предвещающим ничего хорошего.

— И я тоже не шучу, господин бригадефюрер, — серьёзно сказал я.

Мюллер подошёл к столу, снял трубку телефона:

— Шольц, кофе, коньяк, ко мне никого не впускать и ни с кем не соединять, кроме рейхсфюрера и партайгеноссе Гейдриха.

Через пять минут в дверь вошёл офицер по особым поручениям Шольц и вкатил столик с коньком, закусками и кофе. Ни слова не говоря, он повернулся и вышел, в замочной скважине два раза повернулся ключ. Мюллер рукой показал на кресла, возле которых стоял столик и включил радио. Передавали военные марши. Трубы радостно играли марш Durch Deutsches Land Marschieren.

Глава 13

Глава 13

— Рассказывайте, коллега Казен, — попросил или приказал Мюллер. Он никогда не приказывал, но его просьбы исполнялись быстрее любых приказов.

Я рассказал всё. Чего-то скрывать смысла не было.

Мюллер надолго задумался. Мы выпили. Ещё. Ещё. Я с его разрешения закурил и сидел, прихлёбывая кофе.

— Так вы считаете, что это вполне безопасно путешествовать в будущее? — спросил он.