– Он все еще жив, – сказал Тарзан. – Мы сделаем все возможное, чтобы спасти его, но, боюсь, мы явились слишком поздно.

Бусули принес воды, и Тарзан пролил несколько капель на потрескавшиеся и распухшие губы. Потом смочил водой горячий лоб Клейтона и протер его исхудавшие руки и ноги.

Наконец Клейтон открыл глаза. Слабое подобие улыбки появилось на его губах, когда он увидел склонившуюся над ним Джейн. При виде Тарзана на лице Клейтона выразилось удивление.

– Все в порядке, старина, – сказал человек-обезьяна. – Мы вовремя вас нашли. Все теперь будет хорошо. Мы скоро поставим вас на ноги.

Англичанин слабо покачал головой.

– Слишком поздно, – прошептал он. – Но все к лучшему. Я и хотел умереть.

– А где мсье Тюран? – спросила девушка.

– Он бросил меня здесь, когда я заболел лихорадкой. Это не человек, а дьявол. Когда я попросил воды, он выпил ее сам, а остаток вылил на землю и рассмеялся мне в лицо.

Рассказывая о Тюране, Клейтон неожиданно оживился. Он приподнялся на локте и почти закричал:

– Да! Я должен жить! Я должен жить, чтобы убить этого мерзавца!

Однако этот порыв совсем обессилил его, и он снова упал на подстилку из полусгнившей травы, которая вместе со старым пальто служила раньше постелью Джейн Портер.

– Насчет Тюрана не волнуйтесь, – сказал Тарзан, положив руку на лоб Клейтону. – Он мой и никуда не уйдет. Я доберусь до него.

Довольно долго Клейтон лежал без движения. Тарзан несколько раз прикладывал ухо к его впавшей груди, чтобы уловить еле слышное биение измученного сердца.

Ближе к вечеру Клейтон еще раз на короткое время пришел в себя.

– Джейн, – прошептал он.

Девушка склонилась над ним.

– Я виноват перед вами и перед ним. – Он еле заметно кивнул в сторону человека-обезьяны. – Я так любил вас, но это не извиняет мой дурной поступок. Но я не мог потерять вас. Я не прошу прощения, а только хочу сделать то, что должен был сделать еще год назад.

Он вытащил из кармана лежавшего под ним пальто то, что случайно обнаружил там между приступами лихорадки, – смятый листок желтой бумаги. Он протянул его девушке. Пока Джейн читала написанное, рука Клейтона безвольно упала на грудь, голова откинулась назад, он вздохнул в последний раз – и затих.

Тарзан из племени обезьян прикрыл полой пальто его лицо. Еще некоторое время он и Джейн продолжали стоять перед мертвым телом на коленях. Губы Джейн беззвучно шевелились – она читала молитву. Затем оба встали. Слезы появились на глазах у человека-обезьяны: после сердечных мук, выпавших на его долю, он научился сопереживать страданиям других.