«А то, что у тебя нет обоняния, ты при этих громких словах уже и забыла, — насмехался ее внутренний голос. — Как ты собираешься это сделать без своего носа?» «Я пока не знаю, — подумала Паула, — но выход есть. Какой-то выход есть всегда».

Нориа дремала под гвоздичным деревом. Когда они подошли ближе, Нориа встала, и Паула заметила, что она плакала, но не могла понять, из-за чего. Три слова — «ваниль», «кукушка» и «Эдмонд» — так встревожили Нориа, но почему? Это касалось всех слов или только одного? Естественно, что Матильда думала о своей большой любви, которая была связана с ванилью. Что Паулу удивило, так это кукушка. Возможно, на малагасийском языке это означало что-то плохое, и именно поэтому Нориа плакала. Или Матильда сказала что-то вроде: «Что за кукушка ударила вам в голову?» Связано ли это с песней о кукушке в ее письме?

Когда они снова пришли к дому Матильды, они застали там Мортена и Вильнева, которые как раз расставляли палатки. Староста попрощалась, пожелала им удачи и здоровья, положила руку на голову Нирине и пробормотала несколько слов. Паула надеялась, что то было некое благословение.

После того как она ушла, Паула отвязала Нирину и попросила Нориа немного его подержать, потому что ей хотелось выпрямиться.

— Вы удивляете меня, — обратилась она к своим попутчикам. — Я думала, вы только и ждете, чтобы наконец продолжить путь.

— Мы пришли к мнению, что не можем бросить такую женщину, как вы, одну, бог знает что может случиться. — Мортен дружелюбно улыбнулся, но она не верила ни единому его слову. Паула посмотрела на Вильнева, он кивнул.

— Наш визит не вызвал особой радости в деревне. А когда они услышали, что речь идет об этом участке земли, от нас вообще отвернулись. Поэтому мы подумали, что нам стоит остаться поблизости.

— Мою бабушку убили, — вырвалось у Паулы.

— О, мне очень жаль, — прошепелявил Мортен, — это ужасно.

— Это не было что-то личное, — вмешалась Нориа, которая качала Нирину, что малышу очень нравилось, потому что он радостно пищал. — Они всех христиан заставляли прыгать на скалы.

Паула ожидала, что реакция миссионера будет более сильной ввиду такой жестокости, но Мортен не обратил на это особого внимания.

Вильнев подошел к ней ближе.

— Мне очень жаль. Но прошло столько лет. Госпожа Келлерманн, вам стоит меньше думать о прошлом и больше обращать внимание на то, что происходит здесь и сейчас.

— Я доведу начатое моей бабушкой дело до конца.

Паула была рада тому, что ощущала правильность своего решения.

Нориа с Нириной кружилась и отходила от них все дальше и дальше, так что Паула осталась наедине с Мортеном и Вильневом.