— Но она не могла выдать нас, потому что до вчерашнего дня она думала, что я умру, все остальные уедут отсюда, и к ним вернется покой, — сказала Паула.
— В конце концов, не имеет значения, как это выяснилось, нам нужен план, который нас оправдает.
Вильнев посмотрел на кучу, которую солдаты соорудили из их пожитков.
— Сейчас они это подожгут, — объяснила Нориа. — У нас больше нет права на собственность, потому что мы так или иначе умрем.
«Я пережила смертный приговор не для того, чтобы умереть, — подумала Паула, — только не после этой ночи с Вильневом. Я должна поговорить с королевой и объяснить ей, что в действительности произошло, чтобы привлечь ее на нашу сторону. Но для этого мне нужны мои масла, их нельзя жечь, я должна этому помешать!»
Вильнев будто прочитал ее мысли, он подошел к куче и сел на нее.
— Тогда вам придется сначала сжечь меня!
Четыре солдата ринулись к нему, оттащили его от кучи, повалили на землю, ударили его так, что из его правой брови потекла кровь.
Паула вскрикнула и подбежала к нему, ей так хотелось к нему прикоснуться, но со связанными руками это было невозможно.
— Ничего страшного, — пробормотал Вильнев.
— Сколько можно! — заорала она. — Я сыта по горло этой страной! — завопила она еще громче. — Нориа, пожалуйста, переведи! Я проплыла через реку с крокодилами и пережила смертный приговор, а сейчас с меня довольно. Я прокляну каждого, кто причинит вред мне или кому-то из нас. Скажи им, это может повлечь за собой страшные последствия для них и их потомков, если они сожгут мои вещи, потому что это подарки моих предков! — Тяжело дыша, Паула остановилась. — И это мой ребенок! — Она указала на Нирину.
Солдаты посмотрели на нее.
— Нориа, скажи им, что ты сама видела.
Нориа покачала головой, но в ее глазах промелькнула искра.
— Это не понадобится.
Нориа указала ей на кучу, от которой только что оттащили Вильнева. Паула обернулась.
Она озадаченно смотрела на ту картину, которая предстала перед ними, и, несмотря на то что происходило, она не могла не улыбнуться, потому что на куче сидел лемур, который вчера прыгнул ей на плечи, он сидел и смотрел на нее своими большими глазами так, будто вся эта театральная пьеса была затеяна только для него. Солдаты шушукались друг с другом, затем Нориа сказала, что они ничего не будут сжигать и что им развяжут руки, если они поклянутся, что не сбегут.
Спустя несколько часов они уже направлялись в Амбохимангу, но на этот раз они были пленниками королевы, а не ее гостями.