– Все хорошо?

– Мы просто разговариваем, – ровным голосом ответила Меган.

Тюремщик нахмурился:

– Тогда потише.

Когда они снова остались одни, Меган спокойно посмотрела на Исмаила.

– Чего я не понимаю?

Исмаил закрыл глаза, потом опять открыл; в эту минуту внутри него происходила борьба чувств с разумом за его волю. Он не мог позволить себе потерять ее расположение. Нужно было что-то делать. Она заставляла его раскрыть карты.

– Что Махмуд рассказал вам о Ясмин?

Она откинулась на спинку стула.

– Он мне рассказал о Наджибе.

– Что-нибудь еще сказал?

– Она жива, – тихо произнесла Меган.

У него защемило сердце. Сколько раз в лагере пиратов и в океане она ему снилась! Сколько раз он представлял, как принесет Махмуду деньги и попросит о помощи! Он сложил на груди руки, чтобы унять дрожь.

– Откуда вы это знаете?

Меган улыбнулась:

– У Махмуда остался телефон вашей матери. Ясмин посылала на этот номер текстовые сообщения.

Его сердце подпрыгнуло от радости, Исмаил уронил голову на руки. Через секунду он принял решение. Его сестра выжила после трех лет в когтях «Шабааб». Никто не знает, что будет завтра, поэтому действовать нужно сегодня, сейчас.

– Мне необходимо поговорить с людьми, которые что-то решают, – сказал он. – Я хочу заключить сделку.

– Вы имеете в виду Баррингтона? – не поняла Меган. – Сомневаюсь, что его заинтересует прошение.

– Я говорю не об адвокате, а о правительстве.