– Ничего, мы скоро снова увидимся.

После того как молодые люди с аппетитом поели и попрощались с Тедом, Ванесса взяла ключи и сумочку с рабочего стола и встретила отчима у внедорожника. До кладбища добрались за десять минут. Они припарковались на улице, прошли через кованые ворота и дальше через луг к могиле Дэниела.

Надгробие лежало под дубом на участке, который дед Дэниела выкупил много лет назад. Ванесса выбрала надпись с помощью Кертиса и Ивонны: «ДЭНИЕЛ ЭВЕРЕТТ ПАРКЕР, ЛЮБИМЫЙ ОТЕЦ И МУЖ, ЧЕЛОВЕК МОРЯ И ПРЕДАННЫЙ СЫН, С ВЕРОЙ В ВОСКРЕСЕНИЕ, 1 НОЯБРЯ 1968–14 НОЯБРЯ 2011 ГОДА».

– Я бы пришел на похороны, – сказал Тед, – но подумал, что ты этого не хочешь.

– Прости, – ответила Ванесса. – Зря я держала тебя на расстоянии. – Она вздохнула. – Ты когда-нибудь думаешь о прощении?

Тед хмыкнул:

– Я стар. Мне есть о чем пожалеть. Вполне достаточно.

Ветер словно перышком прошелся по ее щеке.

– Как думаешь, можно ли вообще кого-то простить? – спросила она, думая о последнем письме Дэниела и наставлении отца Миноли в исповедальне.

Он посмотрел на нее.

– Это не избавит от боли. Но в прощении есть определенное утешение. – Он задал вопрос, которого она ждала: – Ты говоришь о своей матери?

Она медленно кивнула:

– Она оставила во мне раны, которые, наверное, никогда не заживут. Я могла бы стать сильной, если бы она дала мне хоть какой-то тыл.

Тед покачал головой:

– Ты сильнее, чем думаешь. Начинала ты с малого, но теперь у тебя хорошая жизнь. Ты заслужила ее.

Ванесса с трудом сдержала слезы.

– Спасибо, – прошептала она.

Тед присел и сорвал пучок травы.

– Ты кое-чего не знаешь. Я дал себе слово, что не расскажу тебе этого, но ее уже нет, и теперь я думаю, что это поможет. Была причина, по которой она все время переезжала с места на место. Я выпытал это у нее однажды ночью, когда она напилась так, что разревелась и стала в тысячный раз говорить о разводе со мной. После этого она ни разу об этом не заикалась, но я все понял. – Он неуверенно посмотрел на Ванессу. – Что тебе известно о ее родителях?

– Совсем ничего, – сказала Ванесса. «Я просила и умоляла ее, но она так ничего и не рассказала».