– Позвоните мне когда-нибудь. Возьмем пива и поговорим о чем-нибудь более приятном. У вас есть дети?

Пол покачал головой.

Мастерс усмехнулся:

– Ну, обзавестись ими никогда не поздно.

Пол положил карточку в карман и проводил взглядом капитана, который направился к лифту. Он был совершенно не готов услышать мягкий голос, раздавшийся у него за спиной:

– Пол…

Он обернулся и увидел Ванессу. Она стояла перед ним, смущенная, как школьница, встречающаяся с мальчиком в коридоре. «Она прекрасна, – признался он себе. – Как ее скрипка, хрупкая и утонченная». Он улыбнулся и увидел, что она расслабилась.

– Не пройдетесь со мной? – спросила она. – Это займет всего минуту.

– Конечно, – кивнул он, и они двинулись по коридору к окну с видом на город. Бледно-голубое летнее небо было затянуто дымкой.

Она посмотрела ему в глаза, не скрывая чувств:

– Что бы там ни случилось, я не виню вас. Квентин тоже.

Его охватило желание прикоснуться к ее лицу, но он сдержался.

– Спасибо, – ответил он, смущенный тем, как заколотилось его сердце. – Но это ничего не исправит.

– Ничто не исправит, – тихо произнесла она. – Все, что нам остается, это продолжать двигаться дальше.

Он задумался о ее словах. Она могла бы обратиться к нему – «вы», – но вместо этого она сказала «мы». Это было сделано намеренно? Хотел бы он, чтобы это было так. Но что за вздор! Никто бы этого не понял – ну разве что Меган. Люди будут судить его, обвинят в том, что он использовал ее, хотя он не сделал ничего, только попытался защитить ее семью. Он представил себе тело Дэниела в контейнере на «Трумэне» и с трудом отодвинул в сторону свои желания. «Я потерял его, – с горечью подумал он. – Я не буду топтать его могилу».

– Не знаю, смогу ли я, – сказал Пол наконец и увидел, что его слова ранили ее.

Она обхватила себя руками.

– Знаю, это звучит дико и бессмысленно, но теперь, когда я смотрю на «Безендорфер», я вижу не только Квентина. Я вижу вас.

Его решимость дала трещину. Он посмотрел ей в глаза и вспомнил, что она говорила о Квентине и Ариадне. Он не знал, куда заведет его эта дорога, но сейчас ее любовь была для него ценнейшим даром.

– Хорошо, – сказал он, уступая голосу сердца. – Я попробую.