Однако в Кестервике все же произошли некоторые изменения. Кое-где море урвало себе еще один кусок суши, особенно к северу от Дум Несс – и приблизилось к дому. Где-то срубили дерево, где-то построили новенький коттедж, а какая-то семья решила переехать. Скажем, мисс Флоренс Чезвик внезапно покинула свой дом, где жила в одиночестве после свадьбы Евы, не видясь ни с сестрой, ни с ее мужем, и уехала за границу, как говорили – в Рим, учиться живописи. Кестервик пробудил в ней небывалые творческие силы, и она постепенно становилась настоящим художником, обладающим мощным, хотя и пугающим воображением. Большое полотно ее авторства было выставлено в прошлом году в Королевской Академии и произвело настоящую сенсацию – пусть даже в этой работе имелись огрехи, и написана картина была чересчур мрачными красками. В результате полотно было продано за весьма приличную сумму.

На той картине была изображена некая вымышленная земля, узкий мыс, выдающийся далеко в бушующее море. Небо над морем было почти черным, не считая того отрезка, где яростные и какие-то… свирепые лучи заходящего солнца освещали кипящие волны, бьющие о скалы, окружавшие невысокий мыс.

На краю скалы стояла женщина, высокая и прекрасная. Ветер рвал белые одежды женщины, позволяя оценить совершенство ее форм. Темные волосы в беспорядке вились по ветру. Женщина наклонилась вперед, указывая правой рукой на воду, и такой ужас, такая смертная агония отражались на прекрасном и бледном лице, что люди впечатлительные потом признавались, что этот трагический образ преследовал их несколько недель после посещения выставки. Внизу, там, где лучи солнца освещали вздымающиеся волны, виднелось обнаженное тело. Это был молодой человек, медленно погружающийся в пучину. Его глаза и рот были широко раскрыты, а взгляд прикован к лицу прекрасной женщины на скале. Наконец, высоко в грозовых облаках виднелась еще одна фигура, женская – закрывавшая лицо руками. В каталоге картина называлась «Потерянная любовь», однако пересуды насчет того, что могла означать эта аллегория, не прекращались.

Дороти прослышала о картине и отправилась в Лондон, чтобы взглянуть на нее собственными глазами. Больше всего ее поразил контраст этого полотна с окружающими его работами – бесконечными мирными пейзажами, на которых вовсю трудились жнецы, резвились с кудрявыми ягнятами маленькие девочки, а многочисленные обнаженные дамы задумчиво склонялись над многочисленными фонтанами, как бы размышляя в духе Шекспира – мыться или не мыться?

Однако вскоре она забыла о них: ужас мрачной картины захватил ее и очаровал, как и многих других. Затем она осознала, что лица на картине были ей хорошо знакомы, и внезапно поняла, что тонущий юноша – это Эрнест, а женщина на скале – Ева. Дороти внимательно вглядывалась в их лица. Да, сомнений не было. Флоренс весьма искусно изменила цвет волос и некоторые черты лиц – однако и мертвого юношу, и его роковую возлюбленную можно было узнать безошибочно. Картина заставила Дороти буквально заболеть от страха – она сама не знала, почему, и девушка поспешила уйти из Берлингтон Хаус, продолжая с ужасом думать о мрачном разуме, породившем всю эту историю.