Виктор не слушал его. Он обмяк в руках своих стражей и застонал. Потом тихо прошептал:

— Я согласен… Мне плохо, отведите на улицу, тошнит…

— Лаура была права — она говорит, что ты парень сообразительный и сговорчивый! — Хосе потрепал Виктора по щеке. — Сейчас погуляешь у моря, там прохладно, ветер — все пройдет! Пошли!

Они вывели его из дома втроем. Виктор держался за живот и шел согнувшись. Охранники отпустили его, и краем глаза Виктор видел, что у них только пистолеты — винтовки остались в доме. Они медленно шли к морю вдоль, зарослей кустарника. Вдруг Виктор остановился.

— Сейчас… — тихо произнес он и еще больше согнулся. — Сейчас, никак не могу…

— Сунь в рот два пальца! — посоветовал один из его сторожей. Второй отошел в сторону и брезгливо хмыкнул. — Ну давай, скорее, чико! Лучше у моря посидишь — там свежее!

Виктор резко выпрямился, ударил его затылком в лицо и бросился в заросли. Он услышал за спиной крики и почувствовал жгучую боль — кусты были усыпаны крепкими длинными колючками. Он мчался напролом в темноте прочь от дома и уже перестал чувствовать боль, когда раздались выстрелы и что-то горячее и тяжелое ударило его в ногу, чуть выше колена. Виктор на миг остановился и заковылял дальше…

Когда сознание вернулось к нему, он увидел лицо шофера патрульной машины. Как он узнал уже потом, его подобрали на дороге. Виктор перевел взгляд на часы и вскрикнул:

— Стой! Стой! Назад, к «Морской черепахе»! Ты слышишь меня, назад! — кричал он потрясенному шоферу в солдатской форме, который не подозревал, что этот окровавленный человек может вдруг закричать так громко. Шофер резко затормозил, и сверху просунулась голова командира патруля — сержанта.

— Что случилось, Пепе? — недовольно спросил он. Виктор повернулся к сержанту:

— В «Морскую черепаху»! Там бомба! — Сержант сверху заглянул в лихорадочно блестевшие глаза Виктора и скомандовал:

— Гони! Скорее!

Несколько минут, которые грузовик несся по пустынным улицам Варадеро, были самыми страшными в жизни Виктора. Он совсем не чувствовал боли, но ему казалось, что его сердце разорвется. Когда грузовик затормозил под освещенными окнами банкетного зала, Виктор распахнул дверцу и бросился вперед. У входа в зал его пытался не пустить патрульный, но Виктор отшвырнул его в сторону и вбежал в освещенный, полный нарядных веселых людей зал. Его встретил крик ужаса: неузнаваемое, залитое кровью лицо, кровавые лохмотья вместо одежды. Свой портфель он увидел сразу. Его поставили именно так, как говорил этот молодой убийца, — в уголке. Рядом расположились несколько смуглых детей в синих галстуках. Виктор схватил портфель и остановился — окна были раскрыты настежь и затянуты тонкой москитной сеткой. В два прыжка Виктор достиг окна, под изумленные крики с треском разорвал сетку и оказался во дворе. Он не бросил портфель. Задыхаясь, он бежал к морю.